Гия Хухашвили: Ни в «Грузинской мечте», ни среди оппозиции нет ярких лидеров

3311
Гия Хухашвили, фото currenttime.tv

Шансы политических сил на предстоящих выборах президента Грузии, возвращение в политику олигарха Бидзины Иванишвили, перспективы российско-грузинских отношений и возможное вступление Грузии в НАТО – об этом и многом другом в эксклюзивном интервью newcaucasus.com рассказывает политолог Гия Хухашвили.

– Осенью в Грузии состоятся последние выборы президента общим голосованием. Насколько важны они, по вашему мнению?

– Выборы всегда важны несмотря на то, что статус президента по Конституции Грузии не так уж высок и его полномочия довольно-таки ограничены. Но исходя из того, что это прямые выборы и избранный президент получает легитимацию напрямую от народа, его политический вес, соответственно, довольно высок.

Так что в политической жизни страны он будет играть важную роль. К тому же, эти выборы важны еще и тем, что они кажутся неким тестом и некоей предэкзаменационной ситуацией перед парламентскими выборами 2020 года. Таким образом, в принципе, важность этих выборов как прямая, так и косвенная довольно высока.

– Как вы оцениваете шансы кандидата от «Грузинской мечты»? От оппозиции?

– Ярких лидеров, на которых можно было делать ставку ни в «Грузинской мечте», ни среди оппозиции, к сожалению, на сегодняшний день нет.

К тому же, избиратель в большинстве своем как бы дистанцирован от политической элиты и не доверяет ни власти, ни оппозиции. То есть, реально избиратели не видят какой-либо кандидатуры, на кого можно было сделать долгосрочную ставку. Конечно, все это осложняет само проведение выборов.

Но я думаю, что кандидаты от партий смогут заработать столько голосов, насколько хватит ресурсов у их партий. Исходя из того, что у власти ресурсов намного больше, чем у оппозиционных партий, то их кандидат, скорее всего, и победит на выборах.

И это произойдет не потому, что что власть пользуется авторитетом, а потому что сама оппозиция отчасти дискредитирована и отмечена постоянными проигрышами.

Сложившая таким образом ситуация как бы гарантирует выигрыш на выборах кандидата «Грузинской мечты».

– Вы говорили в одном из интервью, что участие Бидзины Иванишвили в выборах было бы правильным шагом с его стороны. Почему?

– Да, конечно, потому что одной из самых больших проблем сегодняшнего политического процесса является, то, что нарушен институционный порядок в стране. Постоянно идут разговоры о теневом правлении и т.д. и т.п. К тому же, под вопросом находится легитимность самого Бидзины Иванишвили. Поэтому, если бы он принял участие в этих выборах, это получило бы двойное позитивное развитие.

Первое – прекратятся разговоры о теневом управлении, и второе – он подтвердил бы этим, что народ все еще доверяет ему. И с точки зрения государственности, и с точки зрения личных интересов стало бы положительным фактором участие Бидзины Иванишвили в выборах.

– Как вы считаете, почему Бидзина Иванишвили вернулся в политику и занял пост председателя партии «Грузинская мечта»?

– Он сделал такой половинчатый шаг и это хорошо. Он оформил свое присутствие в политике. Став председателем партии, он оформил свою ответственность за политические процессы, происходящие в стране. Но лучше было бы, если он подтвердил мандат от народа напрямую, что еще больше усилило бы его позиции.

Насколько я понимаю, он не собирается этого делать по многим причинам. Предвыборная компания имеет довольно сложную специфику, и я думаю, он в своем положении ощущает сильный дискомфорт того, что придется отвечать на многие вопросы – многие будут напоминать о нереализованных обещаниях. Конечно, участие в предвыборной компании и довольно тяжело физически.

Кроме того, причина и в статусе президента – несмотря на то, что символически он глава государства, президент не является первым лицом в стране. Так что различных причин много, но все-таки я думаю, что плюсов в его участии в выборах было бы больше, чем минусов.

– Как вы оцениваете инициативу правительства «Шаг к лучшему будущему»? Насколько успешной она может быть?

– Инициатива сама по себе, может быть и хороша, но я думаю, что озвучивать ее публично было слишком уж глупо. Так как грузино-абхазские и грузино-осетинские отношения очень специфичны и надо действовать довольно тонко в этом плане. Публичность в этих вопросах очень мешает, и реакция с той стороны показала это. Исходя из всего, я думаю, что это была не реальная инициатива, а какой-то популистский шаг, рассчитанный на то, чтобы заработать политические очки внутри страны. Объявлять публично о таких инициативах вредит интересам государства.

– В последнее время часто говорят о легализации легких наркотиков в Грузии. Это реально? Как вы относитесь к этому?

– Что касается декриминализации, то я не думаю, что это реально. Здесь можно вести разговор о том, чтобы не наказывать потребителей, не подвергать их уголовному преследованию. В этом случае есть определенное поле для маневра, но что касается декриминализации, то в ближайшем будущем это невозможно.

Что касается моего отношения к этому, то в принципе я не против декриминализации потребления легких наркотиков. Но, с другой стороны, для этого необходим комплекс мер, так как возникают определенные риски и надо подумать о соответствующей инфраструктуре. Параллельно с декриминализацией надо усилить контроль над оборотом наркотиков с одной стороны и с другой – нужно расширять и укреплять систему реабилитации наркоманов. Кроме того, все это надо будет облечь в правильную информационную кампанию.

– Насколько результаты «бархатной революции» в Армении окажут влияние на Грузию и регион в целом?

– Я не думаю, что что-то особенно изменится. В Армении некоторая нестабильность сохранится на некоторое время.

Надеюсь, что все утрясется и войдет в нормальное русло. Я отношусь скептически к тому, что Армения вдруг поменяет какие-то геополитические расклады. Там прекрасно понимают, что обречены на влияние России. Других ходов нет исходя из стран-соседей и их отношения к Армении.

Что касается влияния, оно может быть косвенным в том случае, если ситуация начнет развиваться в направлении некоего хаоса. Чаще всего хаос возникает в послереволюционный период, так как за большими надеждами следует разочарование. И при любых революциях этот критический период надо пережить. Будем надеяться, что таких особых передряг там не будет и все скоро устаканится.

– Активизация националистических организаций в Грузии – это результат внутренней политики или влияние извне?

– В каждой стране есть определенные сегменты в обществе, в том числе и националистические, но я не думаю, что в Грузии этот сегмент больше, чем в других странах, в том числе, в самых цивилизованных.

Мы ощущаем это только тогда, когда начинается активизация другого полюса, то есть, ультралиберальной общественности. В других случаях их просто не знают, потому что это слишком небольшой сегмент. За последние дни мы увидели один из пиков, о чем уже через неделю забудем. Я бы не стал особенно концентрировать внимание на этом. Да, конечно, их надо контролировать и следить, чтобы все было в рамках закона, но не более того.

– Каким вам видится будущее грузино-российских отношений в ближайшей перспективе? Возможно ли их обострение?

– Всякое возможно. Пока что ситуация в Грузии и мире такова, что надо держать нынешние отношения в законсервированном виде, другого пути у нас нет. Сейчас происходит глобальное противостояние, и мы можем только лишь наблюдать за тем, что из этого в итоге получится. Между США и Россией, между Западом и Россией довольно сильна эскалация отношений. Россия использует технологию ассиметричных ответов. Так что риски в этом плане возникают и для Грузии. Но мы можем лишь наблюдать, как-то пытаться себя защитить и нивелировать эти риски. Ни о чем конкретном пока говорить невозможно.

Мы должны быть в ситуации консервации, пока прояснится, куда приведет эта большая геополитическая война. Только после этого можно будет определить свою политику, то есть – или договариваться с Россией напрямую, или пытаться в случае ослабления России работать с помощью наших партнеров, коллективного Запада.

– Недавно в Грузии был открыт очередной тренировочный центр НАТО. Как вы оцениваете отношения Грузии и Альянса? Возможно ли вступление нашей страны в НАТО?

– Я думаю, что все развивается, как и было запланировано. Но, что касается нашей интеграции в Альянс, то это зависит опять же от тех процессов, которые сейчас происходят в мире. Мы понимаем, что если запустить процедуру вступления страны в НАТО, то это ведет к повышению рисков в отношениях с Россией. Так что на этом этапе нам не нужна 100-процентная защита, чтобы не оказаться в ситуации, когда переходный период мы просто не сможем пережить. Об этом нужно думать и действовать скоординировано и четко, но я думаю, что в ближайшем будущем вступления в НАТО не произойдет.

Лика Жоржолиани, специально для newcaucasus.com