Экономика
Россия в экономике Грузии. На фоне войны в Украине
Влияние российского вторжения в Украину и войны на территории этой страны на экономику Грузии несоизмеримо с кризисом, вызванным пандемией, считают грузинские специалисты. Эта война, по прогнозам, больно ударит по экономике Грузии инфляцией, падением экспорта и импорта как в Россию, так и в Украину.
Дефицит снабжения, отсутствие продовольственной и энергетической безопасности, ценовая политика
Экономическая зависимость Грузии от России велика, и она увеличивается, несмотря на отсутствие дипломатических отношений, прямого авиасообщения и постоянного напряжения на линии разграничения.
Грузия не ввела собственных санкций против России с начала войны, но стремится соблюдать санкции, установленные ЕС и США. В частности, российские карты Visa и Mastercard перестали действовать на территории Грузии ровно в день объявления санкций. Однако торговые отношения с Россией Грузия не прерывала. И хотя Украина обвиняет Тбилиси в двойных стандартах, грузинское правительство объясняет свою позицию тем, что значительная часть экономики Грузии завязана на российском рынке, и в случае разрыва торговых отношений, в первую очередь пострадает местное население.
Грузия в значительной степени зависит от российских поставок зерна, муки, подсолнечного масла, других продовольственных товаров.
Кстати, нужно отметить, что Украина не является основным поставщиком зерна для Грузии. Доля украинского зерна составляла всего около 0,6% от общего импорта этого продукта. Тогда как доля российского зерна составляет, по разным данным, от 86% до 94%. Причиной этого является низкая стоимость самого российского зерна и более дешевая логистика – общая граница с Россией.
В 2021 году Грузия стала переключаться с импорта зерна на импорт муки, так как в России поднялись экспортные пошлины на зерно, а на муку остались прежними. Поэтому муку стало завозить выгоднее, чем зерно. На сегодняшний день 75% импорта муки приходится на Россию, 18% на Украину.
Стоит отметить, преследуя цель хоть каким-то образом частично обеспечить продовольственную безопасность страны, с 4 июля Грузия ввела запрет на экспорт зерна и ячменя местного производства.
Высока зависимость от России и Украины и в импорте подсолнечного масла. Российский продукт дешевле и его закупочная цена на начало 2022 года составляла 1,12 долларов, украинского – 1,18 долларов. И тут не надо забывать про более удобную логистику. В итоге, на Россию приходилось 62% импорта подсолнечного масла, на Украину 30%, на Азербайджан 7%.
После военного вторжения в Украину, Россия ввела частичное эмбарго на экспорт пшеницы, но грузинские власти утверждают, что пока запасов пшеницы хватает, а потом можно будет рассмотреть другие варианты поставок. Хотя их не так и много. Казахстан и Восточная Европа в качестве альтернативы могут рассматриваться, но учитывая сломанные логистические цепочки по всему миру, проблемы могут начаться к осени. Не надо забывать и о росте цен на пшеницу. Россия прогнозирует рекордный урожай пшеницы в 2022 году, но опасается его реэкспорта и хочет, чтобы все члены ЕАЭС ввели квоты и пошлины на вывоз зерна.
Повышение цен на пшеницу, а значит и на хлеб, выглядит неизбежным, а это может породить очередное социальное недовольство в стране, где большая часть населения балансирует чуть выше уровня бедности. Недавний рост цен на топливо – еще одно последствие войны, – уже вызвал протесты. Инфляция в Грузии, как, впрочем, и во всех остальных странах стремительно растет. В мае 2022 года она составила 13,3% из-за роста цен на продукты питания и топливо, что является наиболее чувствительной и видимой частью общей инфляции страны.
В газовой отрасли Грузия получила для себя неожиданный бонус. Российская компания «Газпром» 1 апреля 2022 года направила своим контрагентам уведомления о новом порядке оплаты газа в рублях, а не в долларах и евро, как это было раньше. Грузия не оказалось в списке т. н. «недружественных стран», подготовленном Кремлем в ответ на антироссийские санкции, и к которым Москва отнесла почти все страны ЕС и страны Северной Америки. Невключение Грузии в этот список также является «заслугой» молчаливой позиции грузинских властей. В 2021 году РФ продала Тбилиси порядка 425 млн кубометров газа. При этом основную часть сырья Грузия продолжает закупать у Азербайджана – около 2,4 млрд кубометров. Однако газовая зависимость от Москвы растет: в 2020-м он составлял 12,2% от общего объема, а в 2021-м достиг уже 23,1%.
Высока грузинская зависимость и от российской нефти. В январе-апреле 2022 года из России в Грузию было импортировано 83 900 тонн нефтепродуктов, что составляет 25, 1% от всего потребления в стране. Приоритетным российское топливо для грузинского рынка является в связи с относительно низкой стоимостью по сравнению с нефтепродуктами из других стран. Помимо России, нефтепродукты в Грузию импортируются из Румынии (82 400 тонн и 24, 7%), Болгарии (65 000 тонн, 19, 5%), Азербайджана (50 000 тонн и 15%), Туркменистана (39 800 тонн и 11, 9%), и т.д.
Что касается электроэнергии, то объем, поставленный из России, составляет 7% от общего импорта. При этом эти поставки в основном предназначены для жителей Абхазии. Основными поставщиками электричества в Грузию являются Турция и Азербайджан. Правительство Грузии ищет способы добиться энергетической независимости. В связи с этим осуществляется строительство солнечных электростанций, планируется создать каскад небольших ГЭС.
Хотя из-за присутствия подсанкционного российского капитала энергетические риски в Грузии выросли. Тбилисская энергораспределительная компания «Теласи» может оказаться в безвыходном положении, так как ее владельцем является российская «Интер РАО». Однако грузинские энергетики считают, что «Теласи» не столкнется с такими же рисками, с которыми столкнулась компания «Боржоми», принадлежащая российскому олигарху, находящемуся под санкциями Михаилу Фридману. «Теласи» работает на внутреннем рынке, не занимается экспортом, соответственно, никакие санкции ей не грозят, считают грузинские энергетики.
В целом же, согласно статистике, за январь-май 2022 года импорт из России вырос почти на треть. Грузия закупила у России товаров на сумму в 550 млн долларов. По этому показателю Россия является вторым по величине импортным поставщиком Грузии после Турции.
Что касается экспорта, то и здесь Грузия сильно зависит от России, особенно чувствительно это может сказаться на экспорте вина, главного экспортного рынка для Грузии. В 2021 году Россия закупила у Грузии 62 миллиона бутылок вина на общую сумму 131 миллион долларов США, что составляет 56% всего экспорта этого грузинского напитка.
Хотя экспорт грузинского вина и сократился, но он на сегодняшний день компенсируется так называемым «внутренним экспортом» за счет приезда в Грузию большого количества релокантов из России и Беларуси, беженцев из Украины. К тому же выросло и количество туристов, которые покупают вино, пьют его на территории Грузии и везут домой в качестве сувениров и подарков.
За первые пять месяцев 2022 года общий объем экспорта грузинских вин составил 27.141 тонну, на общую сумму в 79.800.000 долларов США. Это всего лишь на 3,7% ниже аналогичного показателя прошлого года и 62,78% от всего объема экспорта и 57,76% суммарных валютных поступлений от экспортных продаж грузинских вин, за первые пять месяцев 2022 года, пришлись именно на российский рынок сбыта, а на Украину, Беларусь и Россию пришлось суммарно 75% экспорта.
Но если винодельческий сектор грузинской экономики, хоть и являющийся ее символом, составляет не более 6% от общего торгового экспорта между Грузией и Россией, то ферросплавы являются гораздо более значимым источником дохода для Грузии и представляют собой второй по важности экспортный продукт страны после меди. В прошлом году Грузия экспортировала ферросплавы на сумму более 447 миллионов долларов, что почти вдвое превышает стоимость экспорта вина. Около 36% (172 миллиона долларов) было отправлено в Россию.
Минеральные воды являются также очень важным экспортным товаром для Грузии. Российский рынок составляет около 50% общего экспорта грузинской минералки.
Таким образом, согласно информации Грузстата, за первые пять месяцев 2022 года в РФ было вывезено товаров на сумму 210 миллионов долларов, то есть – на 3,7% больше, чем годом ранее.
Импорт из России гораздо больше экспорта. И эту зависимость пока не удается преодолеть. Если экспорт еще можно диверсифицировать и найти другие рынки сбыта хотя бы частично, то импорт диверсифицировать пока крайне сложно, а в условиях продолжающейся войны в Украине прогнозы делать невозможно.
Туризм и денежные переводы
В 2020 году из-за пандемии и закрытия границ количество туристов из России упало до минимума. В 2021 году туризм стал возрождаться, но закрытая сухопутная граница со стороны России и отсутствие прямых авиарейсов в Тбилиси и Батуми не способствовали количественному увеличению туристического потока до уровня 2019 года. В 2021-м в Грузию из России приехало 213 тысяч визитеров, что составляло 11,3% от общего числа туристов.
В 2022 году поток туристов из России вырос значительно. И война в этом смысле сыграла не последнюю роль. С января по май 2021 года границу России с Грузией пересекли 28 тысяч человек. За тот же период 2022 года – 156 тысяч человек, то есть в пять раз больше, чем в прошлом году за тот же период. Только в мае в Грузию въехали 51,5 тысячи россиян, что в сравнении в маем 2021 года составило рост в 377%.
На количество въехавших в Грузию очень повлияло открытие сухопутной границы с Россией, что позволило многим воспользоваться этим, более бюджетным, способом въезда в страну. Но в этом году в связи с войной появилась новая тенденция за счет россиян, выбравших Грузию в качестве страны, в которую они переселились на более долгий срок. Это люди, либо не согласные с кремлевским режимом, либо россияне, которые захотели здесь продолжать работать дистанционно. Они себя называют не эмигрантами, а «релокантами», то есть людьми, временно сменившими место жительства. Многие из них хотят вернуться в Россию, когда там сменится режим.
Определенный процент россиян переселяется в Грузию последние годы, чтобы открыть бизнес, так как в Грузии достаточно просто зарегистрировать новую компанию и прозрачная налоговая система. Крупные и мелкие российские компании представлены во всех областях экономики Грузии: это и тяжелая и легкая промышленность, туристический бизнес, финансовый сектор, игорный и гостиничный бизнес, общепит.
Что касается денежных переводов из РФ, то здесь можно выделить два вида переводов: переводы граждан России грузинского происхождения, которые осуществляли переводы своим родственникам в Грузию и российские мигранты, приехавшие в Грузию после начала войны в Украине. Процентную долю одних переводов к другим определить невозможно, но общий объем переводов за первые месяцы 2022 года существенно вырос и предположительно будет расти за счет второй группы.
Объем денежных переводов из России в Грузию в мае этого года вышел на рекордный уровень. По сравнению с маем 2021 года, транзакции выросли в десять раз, по сравнению с апрелем текущего года – почти в 2.5 раза.
В Грузию были переведены финансы на 168% больше по сравнению с предыдущим годом. Суммы переводов из России заняли первую строчку по объемам средств.
Объемы переводов показали рекордный рост по сравнению с прошлым годом. Таких сумм Грузия никогда не получала ранее.
По информации Нацбанка Грузии, в страну из России в мае было переведено 313.9 млн долларов (62% от общего объема). Ранее рекорд был установлен в апреле, когда из России в Грузию перевели 132.98 млн долларов. Для сравнения, в январе текущего года из России в Грузию перечислили 22.38 млн долларов, в феврале – 21.94 млн долларов, в марте – 27 млн долларов.
В основном переводы осуществляются посредством систем электронных денежных переводов «Юнистрим», «В контакте» и «Золотая корона». «Western Union» ушел из системы российских переводов, что дополнительно осложнило россиянам вывод денег с карт российских банков, которые перестали работать за границей РФ. Однако и эти системы порой сталкиваются с трудностями и невозможностью «переварить» такой поток денег. Кроме того, сами системы стали устанавливать лимиты, что дополнительно создает сложности при обналичивании. Но и грузинские банки, быстро поняв выгоду от такого количества переводов, предлагают выдачу наличных денег только в национальной валюте лари и по совсем невыгодному курсу.
Давление на обменный курс
В начале войны рубль по отношению и доллару и евро упал до исторического минимума. Национальная грузинская валюта тоже укрепилась по отношению к рублю. Курс рубля плавал в огромном ценовом коридоре с минимальными значениями в национальных банках до более или менее приемлемыми в обменных пунктах. Однако с укреплением рубля, стал укрепляться и лари. Самое примечательное то, что падение турецкой лиры несмотря на то, что влияние турецкой экономики на грузинскую не меньше российской, практически не отразилось на курсе национальной валюты. Последний раз лари так укреплялся в пандемийном июне 2020 года, когда Грузия была одной из самых закрытых стран региона. Но рубль укрепляется с падением импорта в России, ограничением хождения доллара и евро и искусственным удерживанием курса при изоляции страны. В Грузии всех этих процессов нет. Но это лишний раз доказывает зависимость и привязанность грузинской экономики к российской.
Воздействие на банковский сектор и трансграничные платежи
Санкции, введенные против российских банков, повлияли и на их дочерние банки, работающие в Грузии. В Грузии это небольшой процент – всего 4% от всех активов банковского сектора. Можно говорить только о банке «Банк ВТБ Грузия» (VTB Bank Georgia) – дочерней компанией в Грузии российского банка VTB Bank Groop. На фоне объявленных со стороны США санкций российский ВТБ продал свои активы в Грузии «Базисбанку» (BasisBank), принадлежащему Hualing Group. «Базисбанк» взял на себя обязательства обслуживания физических лиц и вкладчиков банка ВТБ-Грузия, а с 3 марта «Либерти банк» (Liberty Bank) стал обслуживать вкладчиков и заемщиков ВТБ-Грузия – представителей малого и среднего бизнеса. В июне ВТБ-банк окончательно ушел из Грузии. Таким образом, Грузия стала единственной страной, которую покинул этот российский финансовый институт.
Кроме того, исключение российских банков из системы Общества всемирных межбанковских финансовых телекоммуникаций (S.W.I.F.T.) и санкции, наложенные на российский банковский сектор, ограничили трансграничные платежи для физических лиц. Многие россияне, оказавшись в Грузии, лишились возможности расплачиваться картами системой Visa и Mastercard, а также обналичивать с них деньги. Санкции, наложенные на банковский сектор и направленные на изоляцию финансового сектора России, повлияли и на взаиморасчеты между торговыми компаниями в Грузии и России. Все чаще грузинские экспортеры сталкиваются с проблемами при получении платежей от российских покупателей.
Риски вторичных эффектов войны
Продолжающаяся война и огромные санкции, наложенные на Россию, воздействуют на страны региона через множество прямых и косвенных каналов. И Грузия входит в число стран, испытывающих наибольшее воздействие, учитывая географическую близость с Россией, граница с которой у Грузии самая протяженная. Учитываются также тесные торговые и финансовые связи, зависимость от денежных переводов и туризма, и вторичные эффекты в области обменных курсов. Это все прямое воздействие связей двух стран. Кроме этих прямых связей, Грузия подвержена также, как и другие страны региона, глобальным вторичным эффектам, в частности, вызванным ростом цен на сырьевые товары, перебои в цепочках снабжения, зависимость от цен на топливо и энергоносители на фоне и без того высокой внутренней инфляции.
Большую роль играет и объем туристического потока в страну. Тбилиси понимает, что Россия не является надежным торговым партнером. Она доказывала это в 2006 году, когда Россия в разгар зимы приостановила поставки газа в Грузию, в том же году объявив эмбарго на импорт в страну вина и минеральной воды. Однако Россия все-таки достаточно удобный и большой рынок для Грузии, заинтересованный в традиционных грузинских товарах, таких, как вино и минеральная вода.
Еще одним вторичным эффектом для Грузии как страны с низким доходом населения, является риск столкнуться с перенаправлением донорской помощи от развитых стран в страны, затронутые войной. Побочным эффектом и риском может быть снижение иностранных инвестиций в регион, являющийся потенциальной целью для российского вторжения.
Сочетание всех этих прямых и вторичных рисков формирует неутешительные прогнозы. Конечно, война в Украине, ее продолжительность, будут определяющим фактором для экономического развития страны. Грузия будет пытаться предотвратить рост инфляции, но как страна с низким доходом, она обладает ограниченными возможностями для принятия мер в макроэкономической политике. Направление потоков капитала, стоимость внешних заимствований, внутренние процентные ставки – все это влияет на темпы восстановления экономики Грузии. Большая зависимость от внешних факторов, прямых и косвенных инвестиций, положения развитых стран на мировой арене после окончания войны также окажут огромное влияние на экономический климат страны.
Приятной неожиданностью стала информация, что Всемирный банк сделал более оптимистический прогноз по поводу экономического роста Грузии на 2022 год: до 5,5% вместо прогнозируемых в марте 2,5%. Этот прогноз обусловлен активизацией сферы услуг, в частности туризма, где ситуация значительно улучшилась в этом году.
Ираклий Кикнадзе, специально для newcaucasus.com
Политика
Граница Армении с Турцией и Азербайджаном: оценки и расчеты
Обсуждение вопроса открытия границ Армении с Турцией и Азербайджаном активизировалось после трехсторонних соглашений лидеров Армении, США и Азербайджана в Вашингтоне.
Напомним, что, помимо парафирования (предварительного подписания) мирного соглашения между Арменией и Азербайджаном, договоренности предусматривали американские инвестиции в строительство коммуникаций в Сюникской области на юге Армении (автомобильных и железных дорог, нефтепроводов и газопроводов, оптоволоконных кабелей и т.д.). Комплекс этих коммуникаций, проходящих через Сюник, получил название TRIPP (Trump Road for International Peace and Prosperity – Путь Трампа для международного мира и процветания), а для его управления Армения и США хотят создать консорциум. Присутствие американского военного контингента это не предусматривает, о чем Ереван уведомил своих партнеров в Тегеране (для Ирана это достаточно чувствительный вопрос, поскольку эти маршруты будут проходить непосредственно вблизи иранской границы).
Разумеется, соглашение не гарантирует открытие границ Армении с Турцией и Азербайджаном, тем более в ближайшем будущем, но за этим соглашением просматриваются экономические интересы многих стран — США, ЕС, Китая, Индии, стран Персидского залива, которые заинтересованы в открытии еще одного международного логистического маршрута (ведь Сюник может стать важным участком на пути возможного транзитного пути из Китая и Центральной Азии в Европу).
Понятно, почему этот маршрут важен для США и Евросоюза – он обходит территорию России. Для Китая этот маршрут важен как еще одна возможность доступа на западные рынки, учитывая, что дороги через Россию закрыты. Но и в долгосрочной перспективе (даже если эти дороги откроются), для Китая, скорее всего, важно иметь как можно больше коммуникаций и не зависеть от одного партнера и маршрута. На этом, скорее всего, основан и интерес Китая к инвестициям в Грузию и особенно в Иран (в рамках стратегического соглашения на $400 млрд.). Сейчас, скорее всего, не случайно и то, что вскоре после подписания соглашения, Армения и Китай анонсировали выход отношений на уровень стратегического партнерства.
Очевиден и интерес Индии – не только к открытию дорог через Сюникскую область Армении (в сторону Турции и Евросоюза), но и через Армению к черноморским портам Грузии (опять-таки в сторону Евросоюза). Здесь интересы Индии и США во многом сходятся (для США потому, что и этот маршрут обходит Россию). Напомним, что порт Чабахар на юго-востоке Ирана – единственная точка в этой стране, не находящаяся под санкциями США, а этим портом управляет индийская компания (понятно, что отсюда Индия хочет продолжить эти маршруты по указанным направлениям).
Интересно проследить и то, где активнее всего просчитывают возможные экономические выгоды от открытия коммуникаций в регионе. В Индии пока эта тема освещается не столь широко (за последние несколько месяцев на эту тему мы нашли несколько статей во второстепенных индийских СМИ). Но особенно примечательно, что в России никогда не выходило серьезных исследований на эту тему. В западных изданиях, наоборот, такие исследования не раз публиковались и особую активность проявляли немецкие исследовательские центры.
Например, в 2018 году консалтинговая компания Berlin Economics GmbH оценила, что отсутствие торговли между Арменией и Азербайджаном сокращает экономический рост этих двух стран на 3% и 2,4% соответственно – из-за того, что неурегулированность отношений отталкивает от этих стран достаточно большую часть инвестиций.
В 2022 году исследование, уже по открытию границы Армении и Турции, провела организация German Economic Team, финансируемая министерством экономики и энергетики Германии. По ее оценке, экспорт из Армении в Турцию, в случае открытия границы, может составить $185 млн. (сейчас он близок к нулю) и достичь в общем объеме экспорта Армении около 7%.
Евросоюз и США финансировали схожие исследования еще 15-20 лет назад: ЕС — через организацию AEPLAC (Armenian-European Policy and Legal Advice Centre), США – через USAID. Делались оценки того, за счет каких товаров и ресурсов две страны могут нарастить взаимную торговлю.
В этом году очередное исследование на эту тему провели Геворк Папоян (министр экономики Армении, но в данном случае он выступает как исследователь, а не от имени правительства) и Альберт Ованнисян. В статье, опубликованной в международном издании Journal of Liberty and International Affairs, Папоян и Ованнисян попытались рассчитать, насколько экспорт двух стран перекрывает друг друга (то есть дополняют ли эти товары друг друга или же конкурируют). Обе страны производят сельскохозяйственную продукцию (и в этом смысле пересекаются). Однако Армения в значительных объемах производит ювелирные изделия, товары металлургической промышленности (ферросплавы, фольгу), а также сырьевую продукцию (концентраты меди, молибдена и драгоценных металлов). В последнем случае, конечно, этот сектор едва ли можно назвать сильной стороной экспорта (потому что сырье желательно перерабатывать в своей стране).
Из этого краткого обзора можно сделать вывод, что открытие коммуникаций между Арменией, Азербайджаном и Турцией вызывает значительную заинтересованность в США, ЕС, Китае и Индии (не говоря уже об Иране и Казахстане), в то время как в России на этот вопрос пока предпочитают не обращать внимания, несмотря на целый ряд потенциально интересных для России экономических факторов. В частности, на армяно-турецкую границу, в случае ее открытия, переориентируется как минимум часть торговли Турции со странами ЕАЭС (объем которой составляет сейчас около $40 млрд.). Это только один из нескольких факторов, который может представлять экономический интерес для Москвы. Тем не менее, по каким-то другим причинам открытие этих коммуникаций там не считают выгодным. По каким именно – тема для отдельного обсуждения.
Генрих Айвазян, специально для newcaucasus.com
Экономика
TRIPP project and the transit potential of South Caucasus
.S. President Donald Trump’s meeting with the leaders of Azerbaijan and Armenia in August culminated in the signing of a trilateral Joint Declaration, which, among others, envisions the U.S. entering the South Caucasus region as the primary driver of the Trump Route for International Peace and Prosperity (TRIPP) project, according to an article published by Newcaucasus.com. The project envisions the creation of a transport corridor through Armenian territory connecting Azerbaijan with its Nakhchivan exclave surrounded by Armenia, Iran, and Turkey.
The intensification of U.S. policy in the South Caucasus has attracted the interest of Central Asian countries, which pin their hopes on the South Caucasus to diversify logistics routes for their own products and transit from Southeast Asia to Europe. However, TRIPP is impossible without the Trans-Caspian International Transport Route (TITR), or the Middle Corridor, which links China with European countries.
In 2024, cargo traffic along the Trans-Caspian International Transport Route increased by 1.72 million tons, 62% more than in 2023, reaching 4.5 million tons. According to the Ministry of Transport of Kazakhstan, 15.3 million tons of transit cargo from or to China were transported across the country in 2024. Uzbekistan also increased its cargo volume along the TITR by 25% in 2024.
Kazakhstan’s ports on the Caspian Sea are considered a weak link in the TITR. Kazakhstan’s seaports lack merchant vessels, and its shipyards are only engaged in repairs, not construction of new ships. The shallowing of the Caspian Sea also negatively impacts the operations of merchant vessels, forcing them to load less than their full capacity.
However, Kazakhstan is addressing these issues. For example, dredging work was recently completed at the port of Kuryk. The port’s approach channel is currently 7 meters deep. Dredging will increase the depth of the port of Aktau to 7.7 meters. A container hub is being built at the port, which, once operational, will increase its throughput capacity from the current 140,000 to 240,000 TEU.
Independent expert from Kazakhstan, Nurlan Alniyazov, noted that Kazakhstan, as a source and transit country for cargo, is interested in expanding the capacity of the Middle Corridor, while China is interested in diversifying routes to Europe. In this regard, the countries of the South Caucasus are the most important hub for increasing capacity and diversifying transport routes.
Before the end of the Second Karabakh War in 2020, Georgia remained the only Middle Corridor route in the Caucasus. In the fall of 2023, Azerbaijan, Georgia, and Kazakhstan established a joint venture to improve cargo transportation along the Middle Corridor. In July of this year, Kazakhstan’s railway company and the Turkish company TCDD Taşimacilik A.Ş. signed an agreement on cooperation and the development of freight transportation along the Middle Corridor railway route, which included increasing traffic volumes along the Baku-Tbilisi-Kars railway.
Perhaps the most significant tectonic shift for the South Caucasus region was the Second Karabakh War. The first outcome of the war was the introduction of the Zangezur Corridor, designed to connect Nakhchivan with the rest of Azerbaijan via Armenia, into the realm of interstate dialogue. However, the war in Ukraine, the events of September 2023, when Azerbaijani troops took control of all of Nagorno-Karabakh, and Donald Trump’s peacekeeping efforts for Azerbaijan and Armenia led to Russia being forced to give up its role as mediator and potential controller of the Zangezur Corridor in favor of the United States, which will act as the TRIPP transport route manager.
Azerbaijani analyst Rauf Mirkadirov noted in an interview with Newcaucasus.com that China and European countries are seeking a land corridor that would allow them to connect the two largest economic regions without political risks. Therefore, the coordinated work of TITR in Central Asian countries, as well as along the South Caucasus routes, both through Georgia and the Zangezur Corridor, will help reduce geopolitical and economic risks to the stable transportation of goods.
However, TRIPP has raised concerns among some Armenian experts. For example, analyst Grant Mikaelyan, in an interview with Newcaucasus.com, asserts that the purpose of the so-called Zangezur Corridor is primarily geopolitical. Under international pressure, the Armenian authorities are allegedly forced to agree to a dangerous transportation project, which was imposed on the Armenian leadership following the lost Karabakh war. The Armenian expert fears that TRIPP could be used to transport weapons, a possibility that has also been raised by Armenian Prime Minister Pashinyan.
According to Rauf Mirkadirov, TRIPP could be used in the medium term to build oil and gas pipelines from Central Asia to Turkey and on to Europe. However, TRIPP is unlikely to compete with Georgian transport corridors and will likely complement them.
Nurlan Alniyazov is confident that TRIPP will also be beneficial for Armenia, which until recently remained outside of TRIPP. Armenia will become a new logistics hub connecting Azerbaijan, Nakhchivan, Turkey, and Europe, ultimately increasing the transit potential of the entire South Caucasus.
Sergej Zharkoff, for newcasucasus.com Translated to English by eurasianstar.com
Экономика
Южно-кавказский транзит: Грузия или/и Зангезур (TRIPP)
Встреча президента США Дональда Трампа с лидерами Азербайджана и Армении, прошедшая в августе, завершилась подписанием трехсторонней Совместной декларации, которая не является полноценным Мирным договором между Баку и Ереваном. Однако, соглашение уже предполагает приход в регион пока на декларативном уровне США в качестве основного двигателя в реализации логистического проекта TRIPP.
Вице-премьер Армении Мгер Григорян, выступая на заседании глав правительств стран СНГ, заявил о необходимости воздержаться от использования термина «Зангезурский коридор», заявив, что следует использовать определение «Путь Трампа к международному миру и процветанию»[i]. Очевидно, что активизация американской внешней политики на Южном Кавказе вызвала более активную внешнеполитическую и экономическую деятельность государств, заинтересованных в данном геоэкономическом направлении, и прежде всего стран Центральной Азии, возлагающих на Южный Кавказ надежды по обеспечению диверсификации логистических маршрутов для собственной продукции и транзита из стран Юго-Восточной Азии в Европу и обратно. Однако, прежде чем разобраться в плюсах и минусах нового транспортного маршрута, выгоды которого обсуждали в Вашингтоне вместе с Трампом Алиев и Пашинян, имеет смысл внимательней присмотреться к пути, без которого TRIPP как полноценный маршрут попросту невозможен – имеется в виду Срединный коридор, связывающий страны Юго-Восточной Азии и прежде всего Китай со странами Европы.
Рекордные полтора года
В первые годы после начала войны в Украине, многие транспортные компании, опасаясь вторичных санкций уходили с Северного, российского коридора на Транскаспийский международный транспортный коридор (ТМТМ), что вызвало структурные сложности работы коридора в 2023 году. Однако, уже в 2024 году грузопоток по ТМТМ вырос на 1,72 млн. тонн, на 62% больше, чем в 2023 году, достигнув объема в 4,5 млн. тонн. Всего же, по сообщению Министерства транспорта Казахстана, по стране за 2024 год было провезено 15,3 млн. тонн транзитных грузов, следовавших из Китая или в Китай[ii]. На 25% нарастил объем грузоперевозок в 2024 году по ТМТМ и Узбекистан. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, выступая в апреле на Казахстано-Словенском бизнес-форуме заявил, что благодаря стратегическому расположению Казахстан стремится занять позицию ведущего торгового и логистического хаба Евразии и готов предоставить прямой доступ к рынку с более чем 1,5 млрд. потребителей в рамках Евразийского экономического союза, Центральной Азии и Китая.
Слабым звеном ТМТМ до последнего времени считаются казахские порты на Каспийском море. К примеру, в ноябре 2024 года Казахстанские железные дороги ввели запрет на погрузку зерновозов с казахстанских железнодорожных станций по назначению «Актауский морской северный терминал» и «Ак Бидай терминал» (терминалы находятся в морском порту Актау) из-за скопления груженых вагонов и отсутствия емкостей для хранения зерна в терминалах. Сложности с погрузкой тех же зерновых грузов в казахских портах происходят и на протяжении 2025 года. В морских портах Казахстана не хватает торговых судов, а собственные судовые верфи занимаются только ремонтом, а не строительством новых кораблей. Также на работе торговых судов плохо сказывается обмеление Каспийского моря, из-за чего суда приходится загружать не на полною емкость.
Однако эти проблемы транспортники Казахстана решают. Так, например, в порту Курык недавно закончились дноуглубительные работы. Глубина акватории в подходном канале порта сейчас составляет 7 метров. Председатель правления порта Актау Абай Турикпенбаев сообщал, что дноуглубительные работы доведут глубину акватории порта до 7,7 метров. В самом порту строят контейнерный хаб, после ввода в эксплуатацию которого, пропускная способность порта увеличится с нынешних 140 до 240 тысяч TEU. На стройке задействовано более 100 единиц спецтехники, а работы ведутся круглосуточно, в две смены. О серьезности намерений Казахстана говорят и непростые кадровые решения, которые принимаются на самом высшем уровне: в начале июня президент Токаев снял с должности министра транспорта Марата Карабаева, за месяц до этого объявив ему выговор за трудности с пропуском грузов на границе, неудовлетворительное состояние многих пропускных пунктов, отставание от графика крупных инфраструктурных транзитных проектов. Очевидно, столь резкое кадровое решение на уровне самого президента возымело действие, с небольшим отставанием (по плану запуск второй линии важнейшей железнодорожной магистрали Достык – Мойынты, должно было произойти в июне). 30 сентября Токаев, выступая на VII международном транспортно-логистическом бизнес-форуме New Silk Way, объявил о запуске второй линии железнодорожной магистрали. Независимый эксперт из Казахстана Нурлан Альниязов отметил, что Казахстан, как страна отправитель и транзитер грузов заинтересован в расширении пропускной способности Срединного коридора, а Китай — в рамках инициативы «Один пояс — один путь», заинтересован в диверсификации маршрутов в Европу. В этом отношении важнейшим узлом – географическим хабом, отвечающим за пропускную способность и диверсификацию транспортных маршрутов являются страны Южного Кавказа.
Не только Грузия
Вплоть до конца Второй Карабахской войны 2020 года единственным маршрутом Срединного коридора на Кавказе оставалась Грузия. Осенью 2023 года для улучшения управления и координацией ТМТМ Азербайджан, Грузия и Казахстан создали совместную компанию для улучшения транспортировки грузов через Средний коридор. В июле этого года Казахские железные дороги (КЖД) и турецкая компания TCDD Taşimacilik A.Ş. подписали соглашение о сотрудничестве и развитии грузоперевозок по ж/д маршруту Среднего коридора, которое включило в себя увеличение объемов перевозок по железной дороге Баку — Тбилиси — Карс, оптимизацию транзитных процедур и координацию логистических операций, упрощение таможенных процессов для обеспечения прохождения товаров через границы.
В Азербайджане и в Грузии в 2020-х годах на железной дороге Баку – Тбилиси – Карс проводилась модернизация железной дороги, после которой, по заявлениям политиков, стало возможным транспортировать до 5 млн. тонн грузов в год. Практически завершена модернизация основной железнодорожной магистрали Грузии Тбилиси – Махинджаури (ж/д станция в пригороде Батуми), предусматривавшей строительство 38 километров нового участка и реконструкцию существующего 23-километрового участка на Рикотском перевале. Во всяком случае в конце июня об этом заявил грузинский премьер-министр Ираклий Кобахидзе[iii].
Но кроме технологического, связанного с ремонтом и модернизацией путей сообщений, улучшения работы таможенников, службы одного окна, модернизации железнодорожного транспорта и корабельных портов, у транспортной логистики на Южном Кавказе в 2020-х годах стремительно развивалось и геополитическое измерение. Пожалуй, важнейшим тектоническим сдвигом для южно-кавказского региона, последствия которого ощущаются до сих пор, стала Вторая Карабахская война. Первым итогом войны стало выведение в поле межгосударственных диалогов Зангезурского (Сюникского) коридора, первостепенной задачей которого является транспортная связь Нахичевани с остальным Азербайджаном через территорию Армении. Представляется, что в 2020 году Зангезурский коридор был интересен и России, которая по 9-му пункту Заявления 2020 года получала под собственный контроль транспортные коммуникации, между Азербайджаном и его анклавом в Нахичевани. Однако война в Украине, события сентября 2023, года когда войска Азербайджана взяли под контроль весь Нагорный Карабах, в конце концов миротворчество Дональда Трампа, который взялся мирить самые застарелые конфликты в мире, в том числе конфликт между Азербайджаном и Арменией, привело к тому, что Россия на данный момент вынуждена отказаться де факто от роли посредника и возможного контролера Зангезурского коридора, в пользу США, которые выступят диспетчером транспортного маршрута TRIPP и, по меньшей мере, декларативно, будет контролироваться США, во всяком случае, как заявляется, одной из американских ЧВК.
TRIPP – быть или не быть?
Азербайджанский журналист и политический аналитик Рауф Миркадыров в интервью Newcaucasus.com отметил, что Китай, при всей комплиментарности в отношениях с Россией, так и страны Европы, стремятся получить сухопутный коридор, который бы давал возможность связывать два крупнейших экономических региона между собой, без больших политических рисков, которые увеличились на Северном (российском) коридоре, так и на Южном коридоре, где геополитические риски также многократно увеличились (страны Ближнего Востока, Иран, весенний конфликт между Пакистаном и Индией). И слаженная работа ТМТМ в странах Центральной Азии, а также на маршрутах Южного Кавказа, как по Грузии, так и по Зангезурскому коридору, как раз будет способствовать снижению этих геополитических и экономических рисков для стабильной транспортировки товарных потоков.
По мнению Нурлана Альниязова, на фоне роста объёмов грузоперевозок по Срединному транспортному коридору будет расти спрос на новые устойчивые маршруты, которые будут способны обрабатывать возрастающий транзитный поток. Казахстанский эксперт особо отмечает, что мирное соглашение между Баку и Ереваном разблокирует транспортные связи, обеспечит разморозку инфраструктурных проектов и создаст условия для подключения Армении к этим глобальным цепочкам.
Однако TRIPP вызывает опасения некоторых армянских экспертов. Например, армянский аналитик Грант Микаелян в интервью с Newcaucasus.com утверждает, что назначение так называемого Зангезурского (Сюникского) коридора – прежде всего геополитическое. И армянские власти под международным давлением якобы вынуждены соглашаться на опасный для государства транспортный проект, который навязан армянскому руководству по итогам проигранной Карабахской войны. Как опасается армянский эксперт, через TRIPP может провозиться оружие, вероятность чего, как отмечает Микаелян, высказывал и премьер-министр Армении Пашинян.
Есть сомнения в целесообразности TRIPP и у грузинского эксперта Вахтанга Мгеладзе, который называет его калькой того, что уже есть в Грузии. В возможном приходе в регион американской ЧВК грузинский эксперт видит скорее политический шаг: то, что США делают по всему миру – контроль над торговыми маршрутами. Что касается экономической составляющей Зангезурского коридора, чтобы запустить проект в него, — особо отмечает Мгеладзе, — на низком уровне придется вложить миллиарды долларов. Притом, что на турецкой стороне железная дорога не готова к эксплуатации и только через 5 лет может проявиться какая-то экономическая перспектива.
Как считает Рауф Миркадыров, в краткосрочном периоде действительно возможно, что Россия тем или иным образом выступит против TRIPP, как и что экономически проект не сразу проявит себя в ближайшее время. Но в среднесрочном периоде через него будут проложены нефте- и газопроводы, по которым пойдет нефть и газ из Центральной Азии в Турцию и далее в Европу, а из Европы товары высокой добавленной стоимости. При этом TRIPP, по мнению азербайджанского эксперта, вряд ли станет конкурентом грузинским транспортным коридорам и, скорее, будет дополнять его.
Нурлан Альниязов уверен, что TRIPP будет выгоден и Армении, которая до последнего времени находилась в стороне от ТМТМ, и Армения станет новым логистическим узлом, обеспечивающим связь между Азербайджаном, Нахичеванью, Турцией и далее — Европой, что в конечном счете повысит транзитный потенциал всего Южного Кавказа.
Сергей Жарков, специально для Newcaucasus.com
[i] https://newsarmenia.am/news/politics/vitse-premer-armenii-prizval-premera-azerbaydzhana-ne-ispolzovat-termin-zangezurskiy-koridor/
[ii] https://t.me/logistan/7793
[iii] https://sputnik-georgia.ru/20250627/modernizatsiya-zheleznoy-dorogi-gruzii-zavershaetsya—premer-293944285.html