Инфраструктурные проекты по доставке энергоносителей из Азии в Европу и железнодорожное сообщение Баку-Тбилиси-Карс, транспортные коридоры Север-Юг и Восток-Запад, сотрудничество между Азербайджаном, Грузией и Турцией – об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com директор Центра стратегических исследований при президенте Азербайджана Фархад Мамедов.
– На каком уровне находятся взаимоотношения трехстороннего формата сегодня, и будут ли они расширяться?
– Каждый год взаимоотношения между нашими странами обогащаются новыми формами взаимодействия. Если раньше это были в основном встречи на уровне министерств иностранных дел, руководителей наших государств, то сейчас уже есть постоянная платформа взаимодействия между ветвями законодательной власти, большое число профильных структур взаимодействуют. Было проведено несколько форумов с участием предпринимателей, обогащается платформа уже реализованных проектов. Сегодня газовый трубопровод расширен и стал составной частью Южного газового коридора, снабжающего Европу. В прошлом году была пущена в эксплуатацию железная дорога Баку-Тбилиси-Карс. Были проведены военные учения министерствами обороны наших стран. Буквально через несколько дней состоится открытие газопровода TANAP, который также будет служить нашим отношениям. То есть, повестка дня постоянно расширяется и пополняется.
Наряду с этим открываются новые возможности. Например, в прошлом году Грузия подписала договор о свободной торговле с Китаем, и если у нас был нарратив, что Грузия является главной транзитной страной для Азербайджана, то при наращивании торгового оборота Грузии со странами Центральной Азии и Китаем, уже Азербайджан становится для Грузии транзитной страной, и в этом отношении наши функции как бы дополняют друг друга.
Но наряду со всем перечисленным существуют и вызовы, как традиционные, так и новые – для безопасности и развития наших государств. Их мы также должны обсуждать и вносить в повестку дня.
– Южно-Кавказский регион получает новые возможности по подключению к глобальным процессам. Насколько вероятно, что инфраструктурные проекты между нашими странами будут иметь большее значение и для других регионов?
– Если взглянуть на основные параметры геополитической идентичности Азербайджана, то больше всего наша идентичность – языковая, религиозная, общая история и т.д. совпадает с идентичностью центрально-азиатских государств. Но, к сожалению, наш торговый оборот не соответствовал уровню политического диалога. То есть, политический диалог и во времена национального лидера Гейдара Алиева, и во времена президентства Ильхама Алиева был очень интенсивным. Но отсутствие инфраструктуры или же ее ограниченные функциональные возможности создавали трудности для наращиваний товарооборота. За последние несколько лет на западном побережье Каспийского моря были реализованы определенные проекты. Это и создание в Азербайджане международного торгового порта, пропускная способность которого через 3-5 лет достигнет одного миллиона контейнеров или 20 миллионов тонн грузов в год; и создание крупнейшего порта в Туркменистане, открытого в начале мая этого года, казахстанских портов Актау и Курык, которые должны служить повышению конкурентоспособности центрально-транскаспийского торгового коридора. Плюс к этому увеличатся возможности для экономических взаимоотношений между Азербайджаном и Центрально-Азиатскими регионами. В этом направлении ведется большая работа.
– Это огромные объемы грузоперевозок. Насколько Азербайджан и Грузия готовы к их перевалке?
– Важным экзаменом для нас послужил период ухудшения взаимоотношений между Россией и Турцией, когда Россия закрыла свои территории для транспортировки турецких грузов в Центральную Азию через порт Новороссийск. В этот момент мы неожиданно получили от 10 до 20 тысяч контейнеров в год. Тот экзамен был успешно сдан. Не все было просто, возникли проблемы, которые мы успешно решили.
– Какого рода возникли проблемы?
– Например, упрощение тарифной системы, синхронизация таможенного досмотра грузов, обеспечение безопасности грузов, а также взаимодействие профильных структур, транспортных департаментов прикаспийских государств. То есть, этот экзамен создал возможности для решения будущих задач и вопросов.
– Каковы первоочередные планы по сотрудничеству с Грузией?
– Что касается Грузии, то она остается очень важным звеном в этом транспортном коридоре, Азербайджан будет развивать взимоотношения с Грузией и Украиной. Мы уже создали с Украиной комфортную среду для формированию единой тарифной системы, потому что для производителя и транспортировки это очень важная составляющая. Какие бы дороги ни существовали в мире, производители всегда отдают преимущество тем из них, которые удовлетворяют трем требованиям: оперативность, безопасность, дешевизна. По всем этим критериям идут очень активные дискуссии между профильными ведомствами по созданию конкурентоспособных структур, связывающих азиатские рынки с европейским.
– Иногда в СМИ появляются публикации о том, что у Азербайджана нет газа, чтобы заполнить газопровод TANAP. Как обстоят дела в реальности?
– Прежде всего я бы рекомендовал доверять азербайджанским ученым относительно запаса углеводородов в нашей стране. Все-таки Азербайджан является старейшей страной, которая добывает нефть и газ. На суше мы уже давно ведем эти работы, а на море впервые началась добыча нефти именно в Азербайджане. Так что для доверия нашим специалистам есть все основания. Такие же заявления были во время подписания контракта века в 1994 году (в подписании которого приняли участие 13 нетяных компаний из восьми стран мира), когда говорили, что нефть закончится. Но первая партия по этому контракту была отправлена в 1997 году, а в прошлом году Азербайджан продлил этот контракт еще на 25 лет. В общей сложности уже получается 32 года. И после того, как было добыто 500 миллионов тонн нефти, обнаружилось, что дополнительно есть еще 500 миллионов тонн. Наряду с этим оказалось, что в Азербайджане есть дополнительные запасы газа. И тот газ, залежи которого подтвердились, уже законтрактован на 20-22 года. То есть, тот газ, который у нас имеется, уже продан. Представляете, насколько покупатели должны были быть уверены и в наличии газа, и в возможности его выбрать из земли, и доставить на рынок, что они подписались на его покупку на два десятилетия вперед.
Разведкой занимались и нефтяные концорциумы – это и BP, и Turkish Petroleum, другие участники Контракта, добывающие нефть на месторождениях «Азери», «Чыраг», «Гюнешли».
Что касается реализации, то у нас есть своя доля на европейском рынке. Это в основном Турция, Балканские страны и Италия. Наш газ не конкурирует с традиционными участниками газового рынка. Если оценить самые оптимистичные и самые пессимистичные прогнозы по использованию газа в ЕС, то они демонстрируют в ближайшие годы только рост.
То есть, в ЕС наряду с диверсификацией газовых поставок думают о дополнительных объемах. Конечно же, приход новых поставщиков газа при нынешних условиях создаст условия для уменьшения цены. Но увеличение объемов потребления газа дает нам возможность продавать газ по достаточно высокой цене, которая обеспечивает прибыль, благодаря которой мы сможем развивать неэнергетические сектора нашей экономики. Таким образом, это прибыльный со всех точек зрения проект.
Что касается возможностей трубы, то первая часть коридора уже существовала – это Баку-Тбилиси-Эрзерум и она была расширена. В последнее время появились новые трубопроводы – TANAP и другие проекты, что позволяет использовать трубопровод на мощность в 10 миллиардов кубометров в год. А мы можем поставлять 16 миллиардов кубометров в год. У нас есть новые месторождения, которые требуют разведки, или которые попутно будут обнаружены, и уже в будущем потребует разработок, технологий, инвестиций и так далее. Наряду с этим к данному трубопроводу могут подключиться новые поставщики газа. Это может быть на любом участке – в Азербайджане, в Греции, и, соответственно, они смогут продавать свой газ на территории Европы.
– Акватория Каспийского моря еще не разграничена между странами побережья. Нет ли опасений, что в последующем это может привести к затруднениям в реализации контрактов и разработке новых месторождений?
– Конвенция по разграничению Каспийского моря обсуждается, сейчас она находится на финальной стадии. Уже существует большое количество документов. Есть Астраханская декларация и другие документы, которые дают основания предположить, что по основным вопросам, таким как раздел Каспия на национальные сектора и т.д. – достигнуты договоренности. В этом году ожидается саммит в Астане, на котором будет подписана конвенция, что, конечно же, даст дополнительные возможности для взаимодействия на Каспии. С другой стороны, это создаст определенную ясность для прикаспийских государств по вопросам безопасности или по совместной работе в освоении новых нефтяных месторождений. Я говорю это в контексте взаимоотношений Азербайджана, Ирана и Туркменистана. Нам необходимо решение проблем, которые генерируются в течение десятилетий. Но если подойти конструктивно к ним, как мы это сделали во взаимоотношениях с Ираном, то возможно решить проблемы, существующие во взаимоотношениях с другими странами.
– Что вы можете сказать относительно направления Север-Юг?
– Направление Север-Юг нужно рассматривать глобально. Интерес к этому маршруту в первую очередь выказывает Индия, которая отрезана от дорог и основных инфраструктурных проектов Центральной Азии из-за Пакистана. Потому Индия уже затратила 500 миллионов долларов на строительство крупнейшего порта в Персидском заливе – иранского Чехбехара, главное назначение которого состоит в приеме товаров, большей частью произведенных в Индии. Уже из Чехбехара товары будут доставляться по суше на европейский рынок через территорию Азербайджана, России.
Существует железная дорога на иранском участке до города Решт, где остается 174 км до нашей границы. Азербайджан выразил готовность профинансировать строительство этого участка железной дороги. На функционирующем участке есть сообщение, но не мультимодальное, используется один вид транспорта. То есть, мультимадально поставки уже происходят по территории Ирана – по железной дороге, затем крупногабаритными грузовиками до Азербайджана, откуда распределяются – или на территорию Российской Федерации, или в Европу. Но поставки происходят не в больших объемах. С запуском железной дороги, конечно, все будет проще.
В этом году состоялась первая встреча министров иностранных дел Азербайджана, Грузии, Турции и Ирана. Это ни в коем случае не подключение Ирана к трехсторонним отношениям. Это отдельный формат, где обсуждаются другие вопросы. Главное, чтобы объемы грузов, потенциал перевозок которых есть у Азербайджана и у Грузии, были бы реализованы. А Грузия к тому же морская страна. И железная дорога создает конкуренцию портам. Значит, нужны такие объемы транзита, чтобы и порты не пустовали, и железная дорога была бы загруженой. Это создает хорошую основу для увеличения товарооборота и для новой ветки Восток-Запад. И в этом отношении Азербайджан и Грузия выступают как ответственные партнеры, которые берут на себя обязательства и выполняют их.
– Каковы перспективы политического сотрудничества между нашими странами? Грузия является аспирантом НАТО, Азербайджан ведет внеблоковую политику, а Турция, с одной стороны – член НАТО, с другой – региональная сверхдержава со своими амбициями.
– Где бы ни были наши страны, главное для них – национальный интерес. И для Азербайджана, если так посмотреть, самым близким государством является Турция, самым важным – Грузия. И в этом отношении углубление сотрудничества соответствует национальным интересам Азербайджана. Следует подчеркнуть, что это ни в коем случае не создание каких-то свободных экономических зон, не создание военных блоков. Это взаимное сотрудничество в военной, экономической, транспортной сферах, что отвечает интересам наших государств и не направлены против других стран. Это очень важный элемент. Мы не создаем какого-то общего командования. Есть всего лишь синхронизация действий в рамках наших национальных интересов. Остается элемент полной независимости наших государств. Вне зависимости от того, кто приходит к власти в наших странах, существуют естественные интересы государства. Если власти находят компромис с этими естественными интересами, то государство развивается.
– Будут ли предприняты меры по упрощению ведения бизнеса на территории Азербайджана для грузинских предпринимателей?
– В Грузии и Азербайджане действует достаточно либеральная законодательная база для иностранных предпринимателей. В Грузии есть азербайджанские инвестиции, причем, не только государственные, но и частные коммерческие, есть, соответственно, интерес грузинских инвесторов в Азербайджане. К примеру, в Азербайджане в будущем на территории Бакинского международного порта будет создана свободная экономическая зона, резидентами которой могут быть иностранные граждане, в том числе и грузинские предприниматели.
– Существует ли какое-либо противодействие со стороны Армении и России?
– Противодействие со стороны Армении есть. Например, в вопросе направления Север-Юг она инициировала пятисторонний формат, в котором участвовали Иран, Армения, Грузия, Греция и Болгария. Даже были проведены встречи на уровне экспертов транспортных министерств и ведомств. Но опять же, тут предполагается развитие мультимодального сообщения по автомобильным дорогам при отсутствии железной дороги между Ираном и Арменией. Проект железной дороги очень дорогой. Я знаком с проектом железной дороги, которую предлагала Армения – его стоимость составляет 3,4 миллиарда долларов. Это несколько сотен километров дороги, порядка 40 туннелей. В мире на сегодняшний день нет сил, заинтересованных в строительстве этого проекта, проект неокупаем.
Что касается железнодорожного коридора Запад-Восток, то есть Транссиб, мощность которого оценивается в 25 миллионов тонн в год. Но Транссиб уже полностью загружен. Есть новая железнодорожная ветка, связывающая Китай, Казахстан, Россию с выходом на Беларусь. Она недавно сформировалась и начала деятельность. Но нужно учесть, что товары везут коммерческие компании, которые ориентированы на большую прибыль и меньшие затраты. И в этом отношении, если по картам посмотреть, то естественно, товары для северной Европы дешевле везти по российской ветке. Но товары для Южной Европы будет логичнее перевозить по южному, то есть, по нашему коридору.
Наша дорога, которая, кстати, построена без китайских инвестиций, это чисто азербайджано-грузино-турецкий проект, способна стать частью глобального транспортного коридора. Но мы не должны концентрироваться только лишь на товарооборот Китая с Европой. Существует потребность в товарообороте с центральноазиатскими государствами, странами Черноморского бассейна и государствами Южной Азии, Индии, Пакистана с государствами Европы. Концентрироваться на одном поставщике было бы неправильно.
– Как вы считаете, насколько актуально строительство порта Анаклия в контексте увеличения транзитных потоков?
– В Грузии несколько портов. Я знаком с данными этого порта. Грузы должны прийти в том объеме, который сможет переработать принимающая сторона. То есть, невозможно построить в Туркменистане порт на 50 миллионов тонн, а в Азербайджане на пять миллионов тонн. Должна быть некая синхронизация. Товарооборот, который существует в портах Грузии, удовлетворяет нынешним потребностям. Но перспективы достаточно велики, в будущем объемов товаров хватит и на существующие порты, и на железную дорогу.
Беседовал Беслан Кмузов, специально для newcaucasus.com
