Села Хурвалети, Дици и Гугутианткари в регине Грузии – Шида Картли последние месяцы находятся в центре внимания местных СМИ. В этих деревнях, расположенных на административной границе с Южной Осетией, российские пограничники недавно возвели забор из колючей проволоки.
Процесс начался еще с конца прошлого года, однако с марта 2013-го ограждения стали расти особенно быстро. По данным МВД Грузии, на сегодня из 350 километровой линии оккупации огорожено около 30 км. Заграждения проходят не только через села, разделяя их на две части, но в некоторых случаях – прямо по садам и огородам. Местные жители возмущаются тем, что сельскохозяйственные угодья, пастбища и даже кладбища оказались по другую сторону колючей проволоки.
Диди Хурвалети
80-летний Давид Ванишвили (этнический осетин – Ваниев) устал от внимания журналистов. В последние месяцы этот разговорчивый житель села Диди Хурвалети часто попадал под прицелы их объективов. Грузинские СМИ пестрят рассказами старика о том, как его забирали российские военные, о чем допрашивали в Цхинвали и когда отпускали. Похожая участь постигала и других жителей села, осмелившихся переходить за колючую проволоку – например, чтобы вернуть заблудившуюся скотину. Обвинение, которое предъявляют им в Цхинвали – незаконное пересечение границы. То, что эта граница проходит посередине его огорода, Давид Ванишвили узнал после того, как на его участке была возведена сетка из колючей проволоки.
Представитель аналитического департамента МВД Ладо Пирцхелаури рассказал, что строительство заграждений началось вскоре после пятидневной войны 2008 годы, затем было приостановлено, а с прошлого года – вновь возобновлено. Этой весной заборы на разных участках линии оккупации стали вырастать особенно быстро. В Диди Хурвалети российские пограничники сначала вбили столбы, обозначив таким образом линию будущего ограждения, затем – привезли мотки колючей проволоки, которую при помощи спецтехники быстро установили. Линия на этом участке тянется приблизительно на километр и упирается в сетку забора огорода деда Дато с одной стороны и в ограду их соседа Гочи Макишвили – с другой. В некоторых участках установленное ранее заграждение было передвинуто вглубь грузинской территории. По периметру сетки установлены датчики и камеры видеонаблюдения. В случае перехода на другую сторону сельчанам приходится платить штраф в 2000 российских рублей (около 70 долларов). Однако, как говорят местные жители, их запугивают увеличением штрафа, который в дальнейшем составит 15 000 рублей (около 750 лари или 400 долларов). По словам Л. Пирцхелаури, жизни сельчан не позавидуешь, они – как узники в своем собственном доме:
«Всего в этом году на территории Шида Картли было около ста задержаний. Местные жители не могут свободно передвигаться. Даже за хлебом не могут выйти – знают, что их тут же арестуют. Это касается не только этнических грузин, но и осетин на той стороне – они тоже не могут перейти сюда, повидать своих родственников, съездить в Гори на рынок за покупками».
Диди Хурвалети находится в 21 км от Гори. До Цхинвали – около 15 км. Здесь живут и грузины, и осетины, много смешанных семей. Деревня – небольшая, около 12 домов. Однако большинство из них сегодня стоит опустевшими. Их хозяева переехали – кто к родственникам в другие регионы Грузии, большинство же – в поселки, построенные для вынужденно переселенных лиц. В селе остались лишь несколько семей. Среди них – семья Ванишвили.
Дед Дато избегает показываться на камеры, однако после обещания не снимать фото и видео, все же соглашается поговорить с журналистами. А вот его жена 75-летняя Валя Ванишвили – охотно делится наболевшим.
Мы разговариваем с ней через колючую проволоку, уложенную в два ряда. Она высотой в полтора метра и шириной – в метр. По эту сторону – журналисты, представители МВД и грузинские пограничники. По ту – бабушка Валя в застегнутом на все пуговицы жакете поверх халата и цветным головным платком. Она стоит, опираясь на трость, и с тревогой во взгляде вглядывается в толпу людей по другую сторону сетки:
«Трудно нам приходиться. Живем тем, что выращиваем сами. Огород, скотина, молочные продукты. Иногда соседи тайком передают нам хлеб и другое пропитание. Открыто нам помогать бояться – их тоже могут арестовать. Сюда в последнее время часто приезжают журналисты, какие-то официальные лица. Но толку от этого пока не видно».
Бабушка Валя родом из Боржоми, в Хурвалети переехала после замужества. Живет здесь уже более полувека. У них с дедом две дочери. Обе замужем, одна живет в соседнем селе, другая – в России. Бабушке и дедушке по хозяйству помогает внук Малхаз, рослый румяный деревенский парень 24 лет. Он стоит в сторонке, облокотившись на дерево, не приближаясь к журналистам, и отвечает на их вопросы коротко и скупо.
Вдалеке, километрах в двух от дома Ванишвили, высится пост военной базы российских пограничников. Самих российских пограничников не видно. Хотя, по словам местных жителей, они постоянно патрулируют местность, вооруженные автоматами и с собаками прогуливаясь вдоль заграждений. Всего в зоне линии оккупации – 19 таких постов и около 1200 российских военных. Главное же управление находится в Цхинвали.
Из дома выходит дедушка Дато, подходит к ограждению и присоединяется к разговору – при условии, что его не будут снимать на камеру. Он рассказывает, как колючая проволока мешает им свободно передвигаться:
«Я не могу попасть на кладбище, где похоронены мои мать, братья и сестры – оно осталось в другой части села. Зимой мы покупали дрова в Гори. Вот придет зима – где мне их теперь брать? Чтоб получить пенсию, со страхом перелезаем через сетку, тайком, когда стемнеет. Недавно Вале стало нехорошо, вызвали «скорую» из Гори. Врачи не могли оказать ей помощь через колючую проволоку. Позвали на подмогу соседей, общими усилиями перетащили мою жену, чтоб доктора смогли ее осмотреть».
На вопрос «Почему не уезжаете, как другие жители села?», старик отвечает, что не может оставить хозяйство. Оно хоть и не большое – участок с кукурузой и несколько голов скота – но в него вложено много сил и труда:
«Мне 80 лет, я здесь родился и вырос. Куда мне ехать? На кого я оставлю хозяйство? Все, что у меня осталось, это пара кур и два кабана. Если и они перейдут на ту сторону, то не знаю, как мы сможем прожить дальше».
Гугутианткари
Похожая ситуация и в селе Гугутианткари. Тина Бидзинашвили показывает свой двухэтажный дом, сожженный российскими военными в августе 2008 года. Ухоженный когда-то двор зарос травой, от дома остался остов – черные от копоти стены, выбитые стекла окон, дырявая крыша.
«Мы хорошо жили. Вот в этой комнате у меня стояла красивая румынская мебель. А тут – немецкое пианино, на нем занималась моя дочь. Незадолго до войны пристроили второй этаж. Но обустроить его не успели – началась война».
Тина ведет нас в заднюю часть двора и показывает колючую проволоку, которая проходит через сад, делит его на две части и упирается в стену дома. День, когда ее установили она помнит хорошо:
«Я хорошо запомнила – это было 17 апреля. После этого приходило много важных людей – и журналисты, и депутаты, и из международных организаций. Всем я задавала один вопрос: Ответьте, где я сейчас нахожусь – в Грузии или Южной Осетии? Никто не смог мне дать ответ, почему эту проклятую проволоку надо проводить через мой дом».
Заграждение установили так, что туалет и другие домашние постройки остались на той стороне. Почему забор идет ломаной, зигзагообразной линией, Тина не понимает.
«Его так странно установили. Чтобы попасть в один участок дома, придется пересечь другой, принадлежащий, по мнению российских военных, уже Южной Осетии. Это специально сделали, чтоб усложнить нам передвижение? Почему надо создавать нам дополнительные проблемы? У нас их и так хватает» – недоумевает женщина.
Сегодня Тина с семьей и другими жителями, оставшимися без крова, живет в здании школы. Население Гугутианткари просит власти Грузии и международные организации срочно отреагировать на сложившуюся ситуацию.
Официальный Тбилиси уже не раз выражал протест в связи с возведением заграждений из колючей проволоки в грузинских сел самопровозглашенной республики Южная Осетия. Грузинское внешнеполитическое ведомство передало ноту протеста российской стороне в связи с ситуацией в Цхинвальском регионе, отметив, что установка ограждений является грубым нарушением принципа территориальной целостности страны.
«Наше возмущение вызывает протягивание колючей проволоки во дворах местного населения вдоль оккупационной линии в Цхинвальском регионе. Местное население не может проводить ежедневные сельскохозяйственные работы и свободно передвигаться», – заявил первый замминистра иностранных дел Грузии Давид Залкалиани.
По информации грузинского МИД, новые участки, обнесенные колючей проволокой, появились в селах Диди Хурвалети, Гугутианткари и Квемо Никози Горийского района и в селах Тамарашени, Двани и Атоци Карельского района. Проблема деления земельных участков затронула в этих селах 18 семей, многие из которых, по словам Залкалиани, были вынуждены покинуть свои дома.
Москва откликнулась на претензии Тбилиси, назвав их неправомерными. Григорий Карасин в телефонном разговоре со спецпредставителем ЕС на Южном Кавказе Филиппом Лефором заявил, что все это – попытки «подогреть ситуацию» на де-факто грузино-югоосетинской границе с прицелом на грузинскую предвыборную кампанию. Замглавы российского МИД в разговоре со спецпредставителем ЕС посоветовал Грузии «не переводить стрелки» на Россию.
Тем временем, позиция представителей де-факто Южной Осетии традиционная. В Цхинвали заявляют, что обустраивают границу, ссылаясь на карты Югоосетинского округа времен СССР. В Тбилиси пожимают плечами, говоря, что понятия не имеют, о каких именно картах идет речь.
Дици
В селе Дици ограждений из колючей проволоки нет. Зато есть металлический забор. На подъездах к заграждению за окнами машины замечаем нетронутые сельхозполя. Водитель, показывая на них рукой, говорит:
– Вот это поле мы раньше обрабатывали. А сейчас мы сюда ходить уже не можем.
– Но здесь ведь нет ограждений.
– Да, но после того, как отсюда забрали нескольких местных жителей в Цхинвали, мы узнали, что приходить сюда нам запрещено.
По пути проезжаем деревенское кладбище. «Скоро забор дойдет и сюда, и эти могилы окажутся за ограждением», – объясняет местный водитель.
Забор из зеленой металлической сетки установлен в чистом поле. На пустыре он смотрится нелепо. Забор хоть и хлипкий, и, и разобрать его можно быстрее, чем его собирали – но все же забор. Установка его пока не завершена, хотя работа по возведению идет интенсивно. «Сегодня российских военных что-то не видно, а вообще они каждый день здесь работают, устанавливают забор довольно быстро», – рассказывают местные жители.
Информацию о ситуации в прилегающих к Цхинвальскому региону грузинских селах МВД Грузии предоставило и аккредитованным в стране дипломатам и международным организациям. У представителей дипкорпуса была возможность на месте ознакомиться с положением на линии оккупации.
Свою позицию выразил и глава грузинского правительства. Выступая недавно на Конференции обороны и безопасности Грузии в Батуми, Бидзина Иванишвили заявил, что действия Москвы – неадекватный ответ на прагматичные шаги новых грузинских властей в отношении России:
«Мы понимаем, что процесс интеграции Грузии в евроатлантические структуры подразумевает налаживание сбалансированных отношений с соседними государствами. С этой точки зрения хочу выделить грузино-российские отношения и отметить, что, несмотря на наши усилия, Россия перенесла разделительную линию проволоки на 300 метров вглубь нашей территории. Это нельзя назвать адекватным ответом на те шаги, которые мы сделали в направлении нормализации отношений с Россией».
* * * *
Покидая Диди Хурвалети, мы прощаемся с семьей Ванишвили и возвращаемся к машинам. Старики стоят за колючей проволокой и смотрят нам вслед. После каждого визита гостей из города они надеются на улучшение ситуации. Надежда –единственное, что у них осталось. И еще – чувство юмора. «Сколько среди вас красивых девушек. Оставайтесь хоть одна. Будете нам невесткой!» – успевает крикнуть напоследок дедушка Дато. Машины разворачиваются и по ухабистой дороге уезжают прочь. Смотрим из окна на фигуры стариков. Они становятся все меньше и меньше. Наше внимание привлекает еле заметное движение вдалеке, у военного поста. Это российский пограничник. Размеренным шагом он направляется в сторону заграждения из колючей проволоки…
Яна Исраелян, специально для newcaucasus.com
Фото Ираклия Чихладзе
Села Диди Хурвалети, Гугутианткари, Дици. Шида Картли, Грузия
