В октябре прошлого года, сразу после выборов в парламент Грузии, мне, тогда еще корреспонденту небезызвестного, сейчас, правда, уже канувшего в лету канала ПИК, пришлось готовить репортаж о том, как будет складываться северокавказская политика Тбилиси после победы «Грузинской мечты».
Пришедшая во власть разношерстная коалиция одним из приоритетов своей политики называла налаживание отношений с Россией, которые в последние годы стабильно держались на отметке «ниже нуля». В выступлениях членов коалиции черным по белому читалось – раздражающие Москву факторы должны сойти на нет. «Грузинская мечта» не ленилась вновь и вновь объяснять строптивым журналистам: силы неравные, потому подход к большому северному соседу должен быть гибким, а политика не выглядеть вызывающе. В общем, диктовали древний, как мир, принцип – договоры и переговоры предпочтительнее эскалации. Не нужно быть большим экспертом, чтобы догадываться – северокавказский вектор грузинской политики, начало которому, по сути, было положено прежним правительством Грузии, крайне раздражал Россию. Активные контакты официального Тбилиси и грузинских общественников с отдельным регионом Российской Федерации маячили перед Москвой, как красная тряпка перед быком. «Околокремлевские» эксперты и политологи расценивали грузино-северокавказские отношения чуть ли не как вмешательство во внутренние дела государства, ну а признание геноцида черкесского народа грузинским парламентом назвали открытым враждебным актом. Потому, когда после парламентских выборов замаячила расплывчатая перспектива налаживания отношений с Москвой, в раскаленном воздухе треугольника «Россия – Северный Кавказ – Грузия» начала витать вполне резонная мысль о «сворачивании» новыми грузинскими властями северокавказского вектора.
В те дни мне часто звонили знакомые, друзья и коллеги из разных республик российского Юга с одним и тем же вопросом – чего теперь ожидать? У кого-то здесь учились дети, кто-то здесь работал, а кто-то собирался вкладываться в недвижимость или начинать здесь бизнес. Некоторые просто интересовались. Первым, кто тогда согласился ответить на интересующие вопросы о позиции новых властей, был довольно частый респондент канала ПИК – политолог Мамука Арешидзе. Эксперт по вопросам Кавказа, вступивший в «Грузинскую мечту» еще задолго до парламентских выборов
«Отношения между Грузией и Северным Кавказом, несомненно, изменятся. Но изменятся в лучшую сторону» – заверил тогда нашу съемочную группу Арешидзе. Мы беседовали в одном из конференц-залов центрального офиса партии, куда то и дело в суматохе заглядывали многочисленные обыватели местных кабинетов, воодушевленные победой на прошедших выборах. Арешидзе тоже куда-то торопился, чего не скрывал, но, несмотря на некую нервозность, царившую вокруг, я упрямо задавал вопрос за вопросом – материал должен был выйти в эфир тем же вечером. Эксперт назвал заблуждением и инсинуациями разговоры о том, что северокавказские проекты свернутся, но признал – некоторые моменты в этом направлении будут скорректированы. Он обвинил прежнее руководство страны в конъюнктурном подходе к решению вопросов Северного Кавказа, что, по его монению, влекло за собой противоречивые результаты. Для новой власти это неприемлемо – заявил тогда Арешидзе и пообещал, что отныне северокавказская стратегия будет более сбалансированной и внятной.
С того времени прошло уже полгода. Отношения с соседним регионом Российской Федерации продолжаются. Как и обещал Арешидзе, они, действительно, поддались некоему корректированию. А потому, пожалуй, можно подвести какие-то промежуточные итоги.
Начну с того, что новое руководство страны подтвердило готовность принять участие в олимпийских играх в Сочи-2014. В непосредственной близости от оккупированных территорий и на том самом месте, которое считается символом геноцида черкесского народа. На мой взгляд, все это ради туманной перспективы нормализации отношений с Москвой. Заявление Бидзины Иванившвили, тогда еще будущего главы правительства Грузии, об участии в играх, соратники по коалиции вначале комментировали неохотно. Так, советник лидера «Грузинской мечты», а сегодня депутат парламента Георгий Вольский не исключил, что будущий премьер лишь выразил собственную точку зрения, которая не обязательно должна совпадать с мнением остальных членов коалиции. Изначально ситуация выглядела примерно так: кто-то был уклончиво «за», кто-то категорически «против». Сегодня коалиции, видимо, удалось прийти к единому мнению. По крайней мере, возгласы «против» из рядов «Мечты»не слышны. В защиту от «нападок» журналистов, блогеров и ряда НПО, правящая команда приводит железный аргумент – прежнее правительство тоже не отказывалось от участия в Олимпиаде, но вот предшественников почему-то не обвиняли в «предательстве национальных интересов». Более того, президент Михаил Саакашвили лично поддержал кандидатуру Сочи во время сессии МОК в Гватемале в 2007 году. Госминистр по вопросам реинтеграции Паата Закарейшвили в октябре прошлого года, когда он был кандидатом напост министра, на одной из пресс-конференций заявил – Саакашвили может пересмотреть свое решение и отказаться от участия в играх, но он этого не делает. Следовательно, все камни и не только должны лететь в огород президента. Сам глава государства от летящих камней умело уворачивается – решение, принятое в 2007 году он называет своевременной попыткой заручиться поддержкой Москвы в абхазском вопросе. К тому же тогда двадцать процентов грузинской территории не были оккупированы российскими войсками. Но, несмотря на то, примет или нет национальная сборная Грузии участие в Олимпийских играх в Сочи – на отношения с адыгами это никак не повлияет – обещают в Тбилиси.
Хотя, стоит признать, – в первые месяцы после парламентских выборов создавалось впечатление, что черкесскую тему могут свести до минимума, если вообще не замолчать. Сотрудники функционирующего в Тбилиси Черкесского культурного центра вплоть до начала этого года совершенно не ведали о том, какая судьба их ждет. Центр продолжал работать, но, по сути, пребывал в некоем полузамороженном состоянии. Лишь только грузинский и адыгский флаги, развевающиеся над входом, напоминали прохожим о его существовании. Возможно, это было связано с финансовой неопределенностью – государственный бюджет только формировался (Черкесский центр финансируется Министерством культуры Грузии) и «бумажная волокита» вполне могла иметь место. Не исключено, что новое руководство страны просто обдумывало свои дальнейшие шаги в плане черкесского вопроса в частности и северокавказской политики в целом, и взяло вынужденный «тайм-аут». В общем, вариантов множество, поле для домыслов – обширное. Но, как бы то ни было, «перерыв» длился недолго.
21 февраля этого года тбилисский Черкесский центр в торжественной обстановке подвел итоги первого года своей деятельности. Слегка затянувшееся «молчание» центра не осталось без внимания – гостей, посетивших мероприятие, было в два раза больше, чем вмещал актовый зал. Событие освещали все центральные телеканалы страны. На приуроченной к годовщине центра презентации книги «Черкесская культура» присутствовали гости из республик Северного Кавказа. Делегацию возглавил Ибрагим Яганов. Лидер кабардинского общественного движения «Хасэ», ветеран грузино-абхазского вооруженного конфликта, герой Абхазии и, пожалуй, один из самых известных черкесских активистов. Выступавшие в тот день грузинские общественники в голос твердили: приоритеты остаются прежними, контакты с Северным Кавказом будут усиливаться. Насколько эти слова, скорее отображающие волю и желание выступавших, совпадают с политической действительностью, – пока сказать сложно.
Четырнадцатого марта, в День черкесского языка и культуры, центр организовал очередное мероприятие. В Национальной парламентской библиотеке презентовали книгу «Черкесский путеводитель». Последнее мероприятие показало, что адыгская тема довольно популярна среди грузинских студентов. По крайней мере, половина из присутствовавших были учащимися столичных вузов. В принципе, молодые люди отмечались на подобных вечерах и раньше, но в этот раз их, наверное, было все же больше, раз на сей факт обратили внимание даже журналисты. Собственно, гостей на мероприятии могло быть еще больше, если бы не погодные условия – на перевал Коби-Гудаури, через который проходит трасса, соединяющая Грузию с Северным Кавказом, сошла лавина. Основная часть «захребетных» гостей, попросту, застряла в пути, так и не добравшись до Тбилиси. Следующие мероприятия Черкесский центр планирует провести в апреле, дабы застраховаться от сюрпризов погоды.
Не менее интересно развиваются события вокруг тбилисского «Фонда Кавказа». Пока, правда, не ясно, связаны они с изменениями в грузинской политике или банальным «переделом» сфер влияния на северокавказском направлении. Звучит почти гротескно. Благотворительная организация, занимавшаяся гуманитарными проектами (здесь издавали книги на языках народов Северного Кавказа, распределяли квоты в грузинские ВУЗы для северокавказских студентов, организовывали выставки, мероприятия и т.д.), расцветала до парламентских выборов, но в конце прошлого года неожиданно оказалась на грани закрытия.С чем это связано, повторюсь, никто толком объяснить не может. Кто-то указывает на недостаток финансов, некоторые утверждают, что фонд себя исчерпал, во что мало верится. Но чаще всего, понизив голос, говорят о том, что организация упразднена новым руководством страны, поскольку у народных избранников от «Мечты» она ассоциировалась с предшественниками. Если так, то, почему и о каких ассоциациях идет речь? – опять же не ясно. В целом, я и сам затрудняюсь делать какие-либо выводы. Знаю, что фонд прекратил свою деятельность с декабря прошлого года, хотя «закрытым» его назвать пока нельзя – юридически он еще существует. На бумагах. Правда, сотрудники продолжают заниматься общественной и благотворительной деятельностью уже вне стен этого фонда. Первыми минусы от его закрытия почувствовали на себе северокавказские студенты, чье обучение финансировалось за счет этой организации. Что и говорить, многим молодым людям грозило самое настоящее отчисление из учебных заведений. Сейчас проблемы уже решены. Частично за счет государства, частично за счет иных благотворительных организаций. Правда, ради того, чтобы и дальше грызть гранит, иностранным студентам пришлось окунуться в волны бюрократии и изрядно понервничать.
После закрытия «Фонда Кавказа» соответствующая ниша опустела, но оставалась таковой недолго – уже в конце прошлого года о себе заявила новая общественная благотворительная организация с аналогичной направленностью – «Фонд интеграции кавказских народов» (IFCP). У последнего больше не только букв в названии, но и средств, а, следовательно, и возможностей. Фонд, сотрудничающий с законодательной властью, с правозащитными, правительственными и неправительственными, а также международными организациями (так говорится на официальной веб-странице), возглавил тбилисский чеченец Умар Идигов. Как раз в середине февраля я получил от него приглашение на вечер памяти депортации вайнахов – дебютное мероприятие, организованное новым фондом. Внушительный список заявленных гостей – первое, что мне бросилось в глаза, когда я взглянул на пригласительный билет. Гостей ждали из Чечни, Ингушетии и нескольких стран Европы. Поименно список приводить не буду. 23 февраля, в годовщину трагедии, почтить память жертв насильственного выселения, действительно, собралось довольно много людей. Правда, не все, кого здесь ожидали, приехали. Например, не было гостей из Европы. Хозяева мероприятия объяснили это непредвиденными накладками в организационном процессе – кто-то не успел, кто-то в последний момент отказался. Лично я подозреваю, что имел место и личностный фактор. Допускаю, что кто-то не пожелал приезжать лишь из-за кого-то, как это часто бывает в разобщенных кавказских диаспорах. В остальном, вроде, тем вечером все прошло, как и было запланировано. О том, насколько удалось мероприятие, пусть судят гости, я же для себя отметил пару интересных, и, на мой взгляд, положительных моментов. Это обещание госминистра по вопросам реинтеграции Пааты Закарейшвили (присутствовавшего на вечере) поднимать проблемные и волнующие северокавказских соседей вопросы на встречах с российской стороной, а также предавать огласке факты нарушения прав человека в этом регионе. Второе – сделанные тем вечером заявления о том, что в Тбилиси признают факт участия отдельных грузин в процессе депортации, как и признают ту негативную роль, которую они прямо или косвенно сыграли в тех трагических событиях. Слова, безусловно, красивые, и, скорее всего, искренние. Но одной только добродетели, как искренность, недостаточно для формирования воли. Хотя, чего-то это я удалился в лирические отступления. Сейчас «Фонд интеграции кавказских народов», насколько мне известно, готовит очередные мероприятия, раскрывать которые заранее я, конечно же, не буду – придет время и узнаете сами.
Все вышенаписанное, разумеется, нельзя назвать картиной, которая бы полностью отображала складывающуюся ситуацию. Это лишь основные черты, так сказать, то, что доступно для обозрения и то, что мы увидели после октября 2012 года при новом руководстве страны. Я в основном привел факты. Выводы делайте самостоятельно – изменилась ли северокавказская политика Грузии после выборови, если да, то насколько.
Вообще, не люблю резюмировать темы, которые оставляют слишком много вопросов, тем более, без однозначных ответов. Но в этом случае все же постараюсь подытожить: насколько мы можем догадываться, нынешнее грузинское правительство желает перевести отношения с народами Северного Кавказа в сугубо гуманитарную, общественную плоскость. То есть, постараться, насколько это представляется возможным, лишить вопрос политической подоплеки. Но, если мы учтем ту действительность, которую имеем в отношениях с Федеральным центром, а Северный Кавказ – сегодня часть России, то получим следующее – без политических вкраплений в этом вопросе, к сожалению, никак. Тем более, все, что бы ни делалось в «дуальных отношениях Грузии и Северного Кавказа» (так эти отношения охарактеризовал один знакомый из Дагестана!), все это всегда будет разглядываться сквозь большущую призму политического микроскопа, глядящего на нас с Севера. Отсюда, кстати, возможно, и исходит повышенное внимание к этой теме. А, порой, даже банальное «высасывание проблем из пальца» среди российских журналистов, экспертов, политологов, аналитиков и прочей пишущей и говорящей братии.
P.S. Примечание: устойчивые словосочетания «северокавказская политика Грузии» и «северокавказский вектор в политике Грузии» нужно воспринимать, лишь как устойчивые словосочетания и не стараться вкладывать в эти определения больше смысла, в чем в них заложено!
Звиад Мчедлишвили, специально для newcaucasus.com
Коллаж newcaucasus.com
