Российско-грузинские отношения, Нагорно-Карабахский конфликт, возможная война в Иране – об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com руководитель Центра европейских исследований Каха Гоголашвили. По мнению эксперта, война 2008 года разделила российское общество и начало еще одной войны с Грузией России никак не оправдать. В то же время, «с возвращением на президентский «престол» Путина, в Кремле стали еще активнее артикулировать силовым сценарием военного противостояния», считает Гоголашвили. В ближайшее время Росия допустит грузинские товары на свой рынок, прогнозирует политолог, отмечая, что «полагаться полностью на этот рынок при таком авторитарном правительстве нельзя. Опять могут повториться санкции. Нет гарантий, что Россия вновь не закроет свой рынок».
– Что, по вашему мнению, стоит за наращиванием военной мощи России на Северном Кавказе – в непосредственной близости от границ Грузии и Азербайджана?
– Россия всегда делала ставку на силовые сценарии в политике. Особенно когда дело касается территории бывшего СССР. Мы видим, что Россия везде добивается своих политических целей с помощью военной силы. Это либо военная угроза, либо противостояние, в котором Кремль должен одержать верх. А в крайнем случае это война, как в 2008 году. Это первый фактор. Второй – сам регион. Северный Кавказ для России это действительно большая головная боль. Там идет очень много неконтролируемых процессов, и, по-видимому, российское руководство думает, что с помощью увеличения военной силы в этом регионе можно будет предотвратить, или, в случае чего, проконтролировать локальные процессы.
– Вы говорили о целях, которые преследует Россия. Какие задачи ставит перед собой Москва на данный момент?
– Прежде всего, это военно-стратегические цели. С одной стороны, России надо создать какой-то противовес войскам НАТО, которые на Ближнем Востоке представлены Турцией. С другой стороны, Россия должна иметь возможность быстрого реагирования в случае войны или какого-нибудь регионального конфликта. Она не должна оставаться в стороне. Подобные действия Кремль может оправдать необходимостью защиты южных регионов России, которые в самой стране считаются «неспокойными рубежами».
– Прекращение сотрудничества между Тбилиси и Москвой в рамках соглашения об открытом небе – является ли это тревожным сигналом?
– Вообще с возвращением на президентский «престол» Путина, в Кремле стали еще активнее артикулировать силовым сценарием военного противостояния. И начало учений, прекращение соглашений, угрозы о выдворении из России грузинских граждан и многие другие факторы указывают на то, что Россия пытается навязать силовой сценарий и создать напряженность, в которой военный компонент будет играть важную роль.
– По вашей информации, усиливается ли военное присутствие Москвы в Абхазии и Южной Осетии? Развивается ли военная инфраструктура?
– Трудно сказать точно, информация очень скудная. Но очевидным остается тот факт, что в Абхазии и Южной Осетии укрепляются военные базы и в оккупированные регионы поступает более современное вооружение, чем в регионы самой России. Очень трудно сказать, накапливает ли там Россия ударные силы, которые могут быть применены для быстрой оккупации остальной Грузии, но в любом случае ходят такие слухи.
– Как вы считаете, нужна ли России сегодня маленькая победоносная война?
– Война России не нужна вообще – ни победоносная, ни проигрышная. Потому что недовольство в той части населения, которая уже осознала неправильность политики Кремля, будет расти. Например, победа над Грузией в 2008 году (конечно, если это можно назвать победой) не консолидировала, а наоборот, внесла разлад в российское общество. Кроме того, Россия испортила свой имидж на мировой арене. Она оказалась изолированной от мирового сообщества и стала страной, на которую постоянно указывают пальцем. Это не очень приятное положение для одной части населения России. Но есть и те, кто считают, что Грузия получила по заслугам. В определенной части населения бытует и такое мнение. В любом случае, российское общество разделено. Но начало еще одной войны с Грузией России никак не оправдать. Потому что ситуацию в Абхазии и Южной Осетии контролируют российские войска. Кремль не сможет сказать, что должен защитить абхазский и осетинский народ от геноцида. Возможно, Россию устраивает постоянное напряжение в регионе. Таким образом, она пытается контролировать расширение НАТО. Ведь все представители западных держав согласны с тем, что расширение не должно спровоцировать конфликт. А Кремль пытается показать, что он готов к эскалации ситуации. По его расчетам, при таком раскладе Запад воздержится от приглашения Грузии в НАТО на следующем саммите альянса, который состоится через два года. Думаю, этот сценарий устраивает Россию больше, чем прямое столкновение. Ведь война 2008 года дорого обошлась Москве. Ей еще повезло, что международное сообщество не наложило на нее санкции.
– Насколько Грузия, по-вашему, готова отразить возможную военную агрессию?
– Трудно сказать. Это зависит от того, насколько масштабным будет вторжение. Я думаю, Грузия готова к локальному противостоянию, но не к широкомасштабному конфликту с Россией с применением всех видов войск. У Тбилиси все еще нет системы противовоздушной обороны. Грузия не сможет успешно бороться с российскими бомбардировщиками и истребителями, так что российские войска всегда будут иметь преимущество в небе. Исходя их этого, у них всегда будет возможность быстро вывести из строя грузинские наземные военные объекты.
– Какое воздействие может оказать на регион Южного Кавказа возможная война в Иране?
– Вполне возможно, что у России уже есть план действий для этого случая. Ее войска могут продвинуться вглубь грузинских территорий, оправдав это защитой Армении. Для того чтобы конфликт или война не перекинулись на территорию Армении. При таком сценарии логично использование Абхазии и особенно Южной Осетии. Россия захочет «пробить» наземный коридор в Армению. Для этого есть два способа. Первый – занять Тбилиси и далее Красный мост (на грузино-азербайджанской границе – авт.). Второй – пройти в Боржомское ущелье из Южной Осетии через Карталинскую долину. Я думаю, что для этого России необходимо будет иметь центры снабжения войск. Они могут расположиться в Южной Осетии в то время как основные войска будут дислоцированы на Северном Кавказе. Главное, чтобы тыл имел возможность снабжения, а для этого нужно создать мощную военную базу. Многие аналитики считают, что в 2008 году российские войска не пошли на Тбилиси, потому что были оторваны от логистических центров и не были способны вести долгие бои за город.
– Как могут отразиться последние столкновения между азербайджанскими и армянскими военными на ситуации на Южном Кавказе? Стоит ли ожидать возобновления полномасштабного конфликта?
– Пока это не входит в интересы ни Армении, ни Азербайджана, и они от этого воздержатся. Но провокации будут продолжаться еще долго. Я говорю о перестрелках и мелких вылазках. Однако обе стороны будут воздерживаться от серьезного столкновения и полномасштабного конфликта. Кроме того, ни Армения, ни Азербайджан не уверены в своих силах. Ереван уже получил от этого противостояния все, что хотел, а Азербайджан не посмеет начать войну, потому что знает – Россия даст Армении ровно столько оружия, сколько потребуется на противостояние азербайджанским силам. Поэтому Баку может обеспечить себе лишь временный успех, но не долгосрочный.
– Может ли Кремль использовать этот конфликт для достижения своих целей?
– Это рискованно. В начале 90-х годов подобный сценарий был возможен. Тогда было мало оружия и опасность выхода конфликта из-под контроля была минимальной. Сейчас оружия скопилось намного больше и риски намного выше. Да и сама Россия уже вышла на новый уровень благосостояния. Чем этот уровень выше, тем больше страна боится рисковать.
– То есть, России есть что терять?
– России есть что терять, потому что ее экономика развивается стабильно. На данный момент Путина поддерживает 60-65% населения страны. Если стабильность покачнется и экономического роста не будет, эти показатели упадут. Именно на этом держится власть Путина – на относительном социальном благополучии широких масс. Любой конфликт наподобие Карабахского или в любом другом месте Кавказа это черная дыра, которая съедает финансовые ресурсы. Поэтому со стороны России будет глупо допустить развязывание любого конфликта на Южном Кавказе, преследуя свои цели. Этих целей она все равно не достигнет, зато может потерять саму Россию.
– Стоит ли опасаться дестабилизации ситуации в Грузии из-за предстоящих парламентских выборов? И есть ли угроза, что ситуацией в Грузии воспользуются внешние силы?
– Дестабилизация возможна. Я до сих пор был уверен, что все идет хорошо, потому что оппозиционные силы сплотились и выбрали конституционный путь борьбы. Но заметны и проявления радикальности с обеих сторон. Например, проправительственные силы прибегают к не совсем оправданным мерам. А со стороны оппозиции слышатся слишком жесткие заявления. Когда финансовые структуры штрафуют компании, контролируемые оппозиционными деятелями, а сумма этих штрафов имеет нереальную величину, то сразу видно, что эти санкции носят политический характер. Это очень опасная игра. С другой стороны, оппозиция не должна постоянно искать незаконные пути финансирования своей деятельности. Однако в любом случае в этот раз выборы проходят в более конструктивной обстановке, и это должно привести к соответствующим результатам, с которыми согласится все общество.
– Недавно премьер-министр Грузии Ника Гилаури назвал приоритетным возвращение грузинских товаров на российский рынок. Можно ли говорить о том, что Тбилиси несколько изменил свою экономическую стратегию по отношению к России?
– Тбилиси всегда вел доброжелательную экономическую политику по отношению к России и старался увеличить товарооборот, даже несмотря на интервенцию. Грузинская экономическая политика не делит партнеров на друзей и врагов. Сейчас вопрос в том, что это направление стало приоритетной задачей. Я думаю, что в определенном смысле это можно считать поражением внешнеэкономических усилий Грузии. Потому что в такой же ситуации Балтийские страны очень быстро перестроились и вышли на европейский рынок. Грузия этого сделать не смогла. Правительство практически ничем не помогло экономике. Получается, что грузинский экспорт почему-то нуждается именно в российском рынке. Конечно, хорошо, если наши товары вернутся в Россию, но экономическая политика не должна быть привязана к одной географической зоне. Экономическая политика должна быть географически диверсифицированной. Это элементарный закон стабильности.
– Насколько это реально? Позволит ли Москва грузинским товарам вернуться на свой рынок?
– Думаю, позволит. Ведь теперь она член ВТО. Договор об этом вступает в силу в следующем месяце. Но, вполне возможно, что Гилаури сделал это заявление уже зная, что Россия откроет свой рынок для Грузии. Скажем так, предвосхитив события, пытаясь сделать вид, что правительство страны сделало это своей стратегической целью и осуществило ее. Это уже из области предвыборных обещаний. Но полагаться полностью на этот рынок при таком авторитарном правительстве нельзя.
– То есть, это может стать очередным рычагом давления для России?
– Именно. Опять могут повториться санкции. Нет гарантий, что Россия вновь не закроет свой рынок.
– Визит Хилари Клинтов в страны Южного Кавказа – это протокольная поездка или госсекретарь США передал конкретные мессиджи каждой из стран? Если да, то какие именно?
– Это была запланированная поездка, что уже хорошо. Потому что протокольные поездки на таком высоком уровне совершаются лишь в страны, представляющие стратегический интерес. Что касается мессиджей, то их было много. Во-первых, для Америки важно продвижение демократии не только в Грузии, но и во всем регионе. И если Россия для достижения своих целей прибегает к силовым методам, то США всегда пытались с помощью демократии создать себе зону влияния. И Америка всегда может опереться на дружественные страны. Тем более в таком напряженном регионе. Поэтому для Вашингтона очень важно продвигать здесь демократию. В таком случае Грузия, Армения и Азербайджан будут сотрудничать с США. Они не пойдут на поводу у России и Ирана. Потому что демократическая страна всегда руководствуется определенными ценностями, а не сиюминутными интересами. Если Иран предложит демократической Грузии уничтожить Израиль в обмен на газ, то она никогда на это не пойдет.
– А может ли Грузия, как демократическая страна, встать на защиту других ценностей? Таких, например, как спасение Израиля от агрессии Ирана?
– Это зависит от многих факторов. Обладание Ираном ядерным оружием может быть очень опасно, в частности, и для нас. Но надеюсь, до этого не дойдет. Ведь не зря Ахмадинежад собирается в отставку. Думаю, иранская элита готовится к принятию непопулярного решения, а именно – уступить США. Если об этом объявит Ахмадинежад, то его четвертуют. Подобное заявление должно сделать новое лицо. Я надеюсь, что решение Ахмадинежада больше не баллотироваться на пост президента, связано именно с этим.
– Каким образом признание нейтральных паспортов со стороны США повлияет на урегулирование абхазо-грузинских и осетино-грузинских отношений, а также на российско-грузинские отношения?
– На данном этапе больших изменений ждать не стоит, но примеру Америки могут последовать и другие государства. Если все страны мира признают этот паспорт, а Грузия продолжит переговоры о либерализации виз с Европой, то обладатели этого документа получат большое преимущество, а именно – безвизовое право въезда в страны Евросоюза, а это уже много значит. В конечном счете, это вкупе с такими факторами, как бесплатная медицинская помощь, гарантии безопасности и др., может оказать плодотворное влияние на урегулирование конфликта. Действовать надо в любом случае. Бездействие пагубно.
Анна Харазова, специально для newcaucasus.com
Фото А.Харазовой
