Член правления Черкесской федерации – ЧеркесФед (Турция) Йилмаз Донмез (Yilmaz Dönmez) рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com о своей организации и ее целях, отношениях с Россией, необходимости признания геноцида черкесов в Российской империи, о черкесском движении в мире и будущем восстановлении исторической Черкессии.
– Что такое ЧеркесФед и каковы основные цели и задачи органиации?
– ЧеркесФед был основан 4 года назад. За это время членами организации стали 27 Хасэ – национально-культурных объединений черкесов, которые формируется во всех местах компактного проживания черкесов. ЧеркесФед – это объединение нескольких Хасэ, которые принимают общие решения и благодаря коллегиальному органу, контролируют их исполнение.
Мы видим основной и главной своей задачей работу по сохранению языка, культуры и национальной идентичности черкесов.
Сегодня в Турции проживает в несколько раз больше адыгов (черкесов), чем в других странах мира. Численно много, но надо учитывать, что многие потеряли язык, обычаи, свою идентичность. Задача ЧеркесФеда состоит в том, чтобы разбудить этих людей, вернуть им адыгство и те нацональные маркеры, которые всегда были присущи черкесам, по которым всегда узнавали представителей нашего народа. В этом мы видим главное наше предназначение. В то же время мы хотим, чтобы все наши помыслы и устремления были направлены в сторону нашей Родины, хотим, чтобы наши люди помнили, что их историческая родина – это Кавказ и Черкесия.
Помимо этого, перед нами стоит проблема как перед народом – признание геноцида черкесского народа.
– Как повлияло на черкесское движение признание геноцида парламентом Грузии в 2011 году?
– Парламент Грузии принял решение о признании геноцида черкесов и, несомненно, это сыграло значительную роль. Но мы ведем работу, чтобы не ограничиваться решением грузинского парламента, а сделать так, чтобы каждая страна-член ООН и каждая стран-член международного сообщества признала бы геноцид черкесов. По мнению нашей федерации, первая страна, которая должна признать геноцид – это Российская Федерация. Мы каждый год 21 мая выходим на площадь к российскому консульству и говорим о том, что помним, что с нами случилось и по чьей вине это случилось. Мы не обвиняем ни в чем ныне живущих, мы знаем, что не по их вине наши предки вынуждены были покинуть свою родину. Но вина их предков также не забыта. Поэтому мы открыто заявляем, что РФ должна в первую очередь признать геноцид черкесов и приложить максимум усилий для реабилитации черкесов, которые расселены по всему миру, дать возможность всем желающим вернуться на свою историческую родину. Естественно, мы не говорим, что все забудется. Но ныне живущие поколения как черкесов, так и русских получат возможность безбоязненно, без опаски и стыда, благожелательно относиться друг к другу.
– В России опасаются, что в случае признания геноцида придется выплатить крупные контрибуции…
– Мое личное мнение (поскольку на Хасэ мы не приняли определенного решения) – если Россия пойдет на выплату материальной компенсации, было бы замечательно. Но главное не деньги! Что мы потеряли, невозможно вернуть деньгами.
В Турции государство за свой счет предоставляет возможность два часа в неделю обучаться родному языку. Предоставляет разные возможности для сохранения нашей идентичности. При этом Турция – страна, которая ничем нам не обязана. Тем не менее, она предоставляет нам такие преференции. В то же время, в стране, в состав которой входит наша историческая родина, и по вине которой мы были изгнаны, нормы обучения такие же, как и в Турции. То есть, вместо выплаты контрибуции или еще чего-то, следовало вести речь о том, чтобы был введен режим максимального благоприятствования для обучения на родном языке.
– Родному языку?
– Нет, именно на родном языке должны преподаваться все школьные предметы. То есть, я имею в виду максимальное содействие обучению языку, развитию культуры и другим соответствующим национальным маркерам. Если все это будет осуществлено, то никаких проблем с Россией не будет. Даже при отсутствии каких-либо контрибуций.
– Если исходить из интересов России, то каковы для нее побудительные мотивы по реабилитации черкесов?
– Репутация и внутреннняя стабильность как демократического государства. На сегодня любая страна, в которой есть хотя бы зачатки демократии, если она позволит пропасть языку и культуре какого-либо малого народа, то это можно сравнить с атомной бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. Это никак не красит, а напротив – позорит страну, которая рассчитывает на мировую гегемонию или значимое место в мировом сообществе. Это не достойно такой страны.
В мире сейчас насчитывается около 6000 языков, и в то же время в ООН – всего 200 членов. Одно это говорит о многообразии и богатстве мировой культуры, которая обладает опытом сохранения языков. Если взять даже Турцию, то здесь было около 18 языков. В одной только стране! И эта страна не захотела, чтобы пропал хотя бы один из них. Точно также нужно стараться, чтобы сохранить все 6000 языков, не говоря уже о черкесском, на чью долю истребление или изгнание большинства его носителей…
И в чем состоит проблема для России, если она введет режим наибольшего благоприятствования черкесскому языку на исторической родине, которая входит сегодня в состав РФ?
– ЧеркесФед и КАФФЕД (Федерация кавказских обществ Турции – авт.) – конкуренты или организации, которые дополняют друг друга?
– Мы не враги друг другу. В обеих организациях состоят адыги, наши братья и родственники.
Разница в том, что у нас на сегодня нет интересов на территории РФ. Нет контактов, нет экономических проектов, какого-либо финансового сотрудничества, поэтому мы можем говорить об этом более свободно. Как только начинается финансовое сотрудничество и ты становишься зависимым от тех денег, которые можешь получить от Российской Федерации, то, естественно, на тебя автоматически налагаются какие-то ограничения. Поэтому мы очень внимательно и щепетильно относимся к этому, чтобы максивальном сохранить свободу в продвижении интересов нашего народа. Но, еще раз повторю, КАФФЕД такая же организация, которая занимается языком и культурой, как и мы, и там находятся наши друзья и родственники, члены наших семей, такие же черкесы как и мы. Разница в том, что мы, практически, не аффилированы с РФ и у нас нет там никаких интересов, в отличие от КАФФЕД.
– Отказ от работы на территории России – это осознанная позиция или таковы обстоятельства?
– Как только ты идешь на сотрудничество, то приходится считаться с ограничениями, поэтому мы пытаемся максимально дистанцироваться от РФ, чтобы не дасть возможности собой манипулировать оппоненту в лице РФ.
– Может ли выход ЧеркесФед из Международной черкесской ассоциации (МЧА) иметь положительные последствия?
– Если бы МЧА сохранила те принципы, которые закладывались при ее создании, то и мы, ЧеркесФед, естественно, с удовольствием приняли бы участие в ее работе. Но она полностью изменила своим принципам и сегодня представляет из себя совершенную противоположность той идее, ради которой создавалась.
Что касается пользы для народа в целом, то на это может ответить только сам народ. Могу сказать за себя, так как мы не обсуждали это на Хасэ: несмотря ни на какие решения, которые принимает сегодня КАФФЕД, они в принципе не способны окончательно порвать с МЧА и выйти из нее, так как чересчур плотно интегрированы и аффилированы друг с другом.
Я это говорю не потому, что у меня есть какая-то секретная, инсайдерская информация. Отнюдь! Но если исходить из публикуемой информации о том, как проходит обсуждение, какие вопросы обсуждаются, какие именно люди говорят о выходе или о сохранении связей, я не считаю, что КАФФЕД может порвать с МЧА. Еще один нюанс, опять же, это мое личное мнение, а отнюдь не позиция ЧеркесФед – я считаю, что если КАФФЕД окончательно порвет с МЧА, то и сам рассыпется…
– ЧеркесФед пытался работать на территории России?
– Мы были основаны 4 года назад и, набрав достаточный вес, сконцентрировались на помощи этническим черкесам, прибывшим из Сирии. Мы были их основными контрагентами перед турецким правительством. Потом уже мы обратили наши взоры в сторону Родины, я побывал там в прошлом году, пытаясь завязать отношения с местными организациями. Но, к сожалению, правительство Российской Федерации и власти на местах заявили, что сотрудничают исключительно через МЧА. А поскольку ЧеркесФед не является членом МЧА, то контакты с нами затруднительны, поскольку это может быть негативно расцененно самой МЧА.
После поездки на родину я пришел к выводу, что про ЧеркесФед знают мало. Тем не менее, я встречал людей, которым нравится линия Черкесской федерации и тех, которым не нравится и они категорически отказываются от нее. И вот эта вторая категория при более близком рассмотрении – в основном те, кто работает в государственных структурах РФ.
– В чем причина негативного отношения к ЧеркесФед?
– Мы стараемся придерживаться такой линии поведения, чтобы не юлить и не крутить, мы черное называем черным, а белое – белым. Мы прямо говорим, чего мы хотим от России. И это, возможно, многим не понравилось, и отношение, с которым я столкнулся в РФ, было обусловлено ведущейся против нас пропагандой. Выдумываются какие-то аргументы, нас выставляют чуть ли не шовинистами, чтобы активисты в регионах отказались от сотрудничества с нами…
– Что именно вызывает негативное отношение?
– Во-первых, мы всегда открыто говорим – рано или поздно Черкесия дожна быть восстановлена. Во-вторых, мы всегда напоминаем о геноциде нашего народа и не собираемся отходить от требования его признания другими странами. И, в-третьих, мы стабильно из года в год требуем реабилитации черкесов. Исходя из наших установок на вопрос «можно ли работать с Международной Черкесской Ассоциацией», я отвечаю – конечно же нет.
При этом я считаю, что нужно налаживать контакты, увеличивать количество поездок, чтобы без посредников и «рекламщиков» показать активистам, представителям национальных организаций – кто мы и что мы есть.
Беслан Кмузов, специально для newcaucasus.com
Фото из архива Й.Донмез
