В последнее время все больше иностранных и местных экспертов говорят о том, что Азербайджан медленно, но неотвратимо движется в сторону исламизации. А 48% молодежи уже сейчас готовы жить по законам шариата.
Около 95% населения Азербайджана является номинальными мусульманами, из них шиитов, по разным оценкам, — 70-75%. Официально всеми мусульманскими общинами страны руководит Управление Мусульман Кавказа (УМК), во главе которого уже более тридцати лет стоит шиитский шейх-уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде. Его заместитель по традиции — суннит. Число мечетей в Азербайджане – около 1400. Между основными исламскими конфессиями (шииты и сунниты) конфликтов не возникает и, как правило, они посещают одни и те же мечети.
В то же время все чаще слышатся мнения иностранных экспертов и политиков разного ранга о постепенной исламизации Азербайджана. Многие говорят о том, что причиной исламизации является стагнация политической системы, отсутствие политической конкуренции, а также возможности выбора у социально активной молодежи. Это утверждается, в частности, и в последнем докладе Международной кризисной группы.
Такого же мнения придерживается и азербайджанский Центр политических и экономических исследований. По итогам «опроса о социально-моральном состоянии молодежи», проведенного Центром в разных регионах страны, 48% молодых респондентов «согласны с тем, чтобы общество управлялось законами шариата целиком или частично, также в семейной сфере».
Глава Центра, известный политолог Хикмет Гаджизаде отмечает, что «религиозность растет, другие идеологии были заблокированы государством». «Исламскую идеологию трудно подавить, так как она распространяется через квартиры, литературу», – говорит Гаджизаде, – «Все что мы видим пока – это суды над разными террористическими группировками». В то же время, по словам политолога, широкого исламского движения еще нет, также как и нет популярных исламских партий.
Глава Азербайджанского отделения Института освещения войны и мира (IWPR) Шаин Рзаев не думает, что «Азербайджан в ближайшем будущем превратится в исламское государство, как Иран или Пакистан». «Происламские силы также вряд ли займут какое-то место у власти, как это было в Турции», – говорит он, – «Но уровень исламизации в стране растет с каждым годом, и закрывать глаза на эту тенденцию было бы крайне опасно».
«Одна из причин происходящего в том, что власти полностью задушили политическую оппозицию, лишили ее эфира, возможности проводить митинги, встречаться с избирателями», – говорит он, – «Поэтому, недовольное население вместо того, чтобы пойти на митинг и покричать «истефа» (азерб. «отставка»), идет в мечеть». Недовольных, по мнению Рзаева, лишили возможности «выпустить пар» и этим умело пользуются всякие муллы, заманивая людей и, особенно, молодежь. Эксперт рассказывает: «Власти пока борются с этим как обычно «топорными» методами, а именно – закрывают мечети, запрещают общины. Но это «политика страуса». Проблема не перестает существовать, а просто уходит в подполье, где ее будет гораздо труднее контролировать».
Борьба с радикальным исламом
Судя по всему, правящая элита все-таки серьезно относится к исламской угрозе, которая означала бы полную потерю контроля над страной. Так, очень часто в официальных данных МВД и Министерства национальной безопасности можно встретить информацию о поимке очередных религиозных экстремистов, у которых находят оружие или планы действий. Бывает и так, что злоумышленниками оказываются офицеры армии.
Самой серьезной акцией власти против радикальных исламистов стало, пожалуй, закрытие мечети Абу Бекр. Собиравшая каждую пятницу несколько тысяч верующих, эта мечеть была закрыта летом 2008 после произошедшего в ней теракта. 17 августа неизвестный (которого так и не нашли) бросил в мечети гранату, унесшую жизни двух прихожан. Сразу же после этого деятельность мечети была запрещена по запросу от Министерства национальной безопасности. До момента закрытия в мечети тысячами собирались как представители традиционного ислама, так и сторонники течения салафитов (также именуемые вахаббитами). В мечети часто происходили обыски, во время которых изымалась экстремистская литература.
Очень часто радикальные исламисты выявляются в приграничных с Россией и Ираном территориях, то есть, на севере и юге страны. В районах, граничащих с консервативными исламскими образованиями, религия получила особое значение и все больше вторгается в жизнь общества, что видно невооруженным глазом даже приезжему. Так, в Лянкяранском и Масаллинском районах можно встретить множество новопостроенных либо отреставрированных мечетей. Или кафе, у входа в которые висит надпись, разрешающая входить с женщиной только в том случае если она является женой, а то и вовсе запрещающая присутствие женщин. Во многих гостиницах, по словам очевидцев, у прибывающих пар требуют свидетельство о браке. Эти и многие другие обстоятельства создают стойкое ощущение того, что столица и регионы живут по разным социальным законам.
Немалую роль в происходящем играет невысокое качество жизни в регионах, а также то, что они населены в том числе меньшинствами, проживающими также в Иране (талыши на юге Азербайджана) и России (лезгины на севере). Именно там, если судить по тем же официальным данным, наиболее часто возникают и вооруженные инциденты на религиозной почве.
Так, совсем недавно (около полуночи с 2 на 3 сентября 2010 года) на территории села Гумбаши Лянкяранского района, что на юге страны, произошло вооруженное столкновение, когда неизвестные открыли огонь по сельчанам, собравшихся во дворе местной мечети. В итоге погиб один житель села, еще один был ранен, а полицией было задержано 14 подозреваемых.
Радикалы идут в народ
Пока государство с переменным успехом борется с радикальными исламистами, ислам как таковой проникает в страну. Если в центре стремительно живущей и циничной столицы это не так заметно, то регионы страны, а также пригороды столицы более подвержены религиозной тенденции.
К последним, например, относится село Нардаран, в котором уже 10 лет официальной властью является не государство с его депутатами, муниципалитетами и полицией, а собственный совет старейшин. Тут не проводятся местные выборы.
У Нардарана на все есть собственная позиция. Село не признает существующий режим, выступает с политическими заявлениями, создавая всем этим иллюзию «государства в государстве». Нехитрая «политическая позиция» Нардарана состоит в религиозных призывах, антиизраильских и антиамериканских взглядах. Время от времени по тем или иным внешнеполитическим поводам в Нардаране сжигаются флаги иных государств, в большинстве случаев все тех же США и Израиля.
За эти годы делалось несколько попыток навести порядок в селении, но будучи неуспешными, они завершались гибелью со стороны работников полиции и местных жителей, погромами, поджогами полицейских машин. Периодически селению отключают доступ к газу.
Один из жителей Нардарана Низами рассказал, что раньше, еще двадцать лет назад, огромная часть жителей села выращивала на экспорт цветы в теплицах. У него самого в 80-ые годы была налажена поставка в Тюменскую область. По его словам, он зарабатывал большие по тем временам деньги, а нынешняя таможня не дает никакой возможности для ведения бизнеса. Низами сам признается, что именно в связи с нищетой он обратил внимание на ислам.
Житель поселка Бузовны владелец продуктового магазина Хафиз рассказывает, что местные религиозно настроенные жители заставили его и владельцев других магазинов прекратить продавать спиртное. Он и другие местные жители рассказывают, что в районе местной мечети часто транслируются не только пение муэдзина, но и тексты политического характера. Подобная ситуация еще более ярко видна в южных районах страны (т.е. ближе к иранской границе).
Многие верующие не только в Нардаране игнорируют существующую власть и выборы. По словам Ядигяра Садыхова, баллотировавшегося от оппозиционной партии «Мусават», его соседи, истово верующие мусульмане, отказались не только дать подписи в поддержку его выдвижения, но и вообще заявили, не участвуют и не будут участвовать в выборах.
Многие мусульмане придерживаются подобной политики. Так, например, шейх закрытой несколько лет назад мечети «Джума» (что в центре Баку) Ильгар Ибрагимоглу считает бессмысленным участие в выборах, так как они в любом случае, по его мнению, пройдут с фальсификациями. В то же время Ибрагимоглу имеет собственную общину и занимается общественной деятельностью. Впрочем, по его словам, Азербайджан не находится под угрозой исламизации, а угроза эта лишь надумана руководством страны, имеющего целью отвлечь население страны от более важных проблем.
Еще двадцать лет назад цветочные теплицы села Нардаран обеспечивали Советский Союз гвоздиками, Бузовны и Загульба были туристическим центрами, а Сураханы, Сабунчи и ряд других поселков неплохо существовали за счет работающих заводов. Эти населенные пункты, находящиеся всего в нескольких десятках километров от столицы, сильно изменились за новейшую историю страны. И если выехать из достаточно обустроенного Баку, то становится видно, как хорошие дороги и 18-этажные офисы и жилые здания сменяются колдобинами без признаков асфальта и рассыпающимися одноэтажками, между которыми вырастают новые роскошные мечети.
Согласно разным данным, в Азербайджане функционирует больше 60 мечетей салафитов (ваххабитов), большинство из которых были построены на деньги различных организаций из Саудовской Аравии. Министерство национальной безопасности Азербайджана не отрицает того, что многие из проповедников в этих мечетях получили религиозное образование в Дагестане или в странах Ближнего Востока. Тем не менее, точных и официальных данных по численности салафитов в стране не существует. По данным университета Jamestown, начало распространения салафизма в Азербайджане в виде появления первых миссионеров и строительства мечетей пришлось на 1994 год, то есть – на время начала первой Чеченской войны.
Магеррам Зейналов, специально для newcaucasus.com
