Экономика и бархатная революция, Евразийский союз и Соглашение об ассоциации с ЕС, влияние грузино-российских отношений и западных санкций против Ирана на Армению — об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com научный сотрудник Института Кавказа Грант Микаелян (Армения).
– Экономика Армении к 2018 году достигла уровня периода СССР начала перестройки. Как вы думаете, новые власти страны в состоянии осуществить обещанную ими экономическую революцию?
– Смотря что понимать под экономической революцией. Если говорить о структурных реформах, то мы видим их ускорение и качественные изменения, которые из этого вытекают. Если же говорить об объеме производства и уровне жизни, то я бы пока оставил этот вопрос открытым, поскольку нужно более длительное наблюдение для ответа на этот вопрос.
– Вы считаете, что экономика Армении получила явную выгоду от вступления в Евразийский Союз. При этом приток прямых иностранных инвестиций в страну сократился. Если бы Армения подписала Соглашение об ассоциации с ЕС, могло бы это стать фактором экономического роста? Возможно ли Армении усидеть на «двух стульях»?
– Действительно, Армения демонстрирует ускорение макроэкономического роста при одновременном снижении иностранных инвестиций. Что касается ассоциации с ЕС, то это большой вопрос. Порог для входа на европейский рынок очень высок. На данный момент лишь страны Балтии, которые находятся в ЕС уже на протяжении 15 лет, имеют более-менее приличный доступ туда, более никто из постсоветского пространства. И у Армении в ближайшие лет 20 этого доступа не будет, даже если бы она подписала Соглашение об ассоциации. В 2013 году на двух стульях усидеть не удалось, но сейчас ситуация более благоприятная, возможно, сейчас пост-комплементарная политика будет более успешной.
– Армения вошла в десятку стран мира с наивысшими миграционными настроениями: около 47% населения хотят уехать. Как изменилась ситуация за год после бархатной революции?
– Полагаю, после бархатной революции миграционные настроения резко снизились на фоне позитивных ожиданий, а затем вновь начали медленно расти, но, вероятно, находятся на вдвое более низкой отметке, чем до революции. Мы это видим также по результатам. С июня по декабрь 2018 года сальдо пограничных пересечений было положительным.
– Насколько сильны позиции премьер-министра Никола Пашиняна через год после «бархатной революции»?
– Никол Пашинян достаточно силен: во-первых, он сохраняет высокий рейтинг – на данный момент уровень его одобрения около 70%; во-вторых, он за последний год консолидировал власть, как исполнительную, так и законодательную. Есть одно изменение – он начал уступать повестку: если на протяжении нескольких лет он задавал повестку, то уже в середине 2019 года он начинает все чаще реагировать на повестку, которая создается другими политическими и гражданскими силами, что нормально, поскольку теперь Пашинян – это власть.
– Оказывает ли влияние на Армению экономический спад в Грузии, если да, то как?
– Я бы не сказал, что в Грузии имеется экономический спад, возможно, есть замедление роста, если говорить о краткосрочном интервале, либо расхождение трендов роста потребления и производства в пользу второго. Второе обстоятельство присутствует с 2014 года и оно оказывает влияние, поскольку Армения не может увеличить свой экспорт в Грузию. Что же касается влияния тех колебаний, которые заметны в последние 2 месяца, то пока еще рано оценивать: у нас слишком мало данных для адекватной оценки, но какого-то резкого влияния, которое было бы заметно, пока нет.
– Каким образом может повлиять на Армению обострение грузино-российских отношений? В экономическом плане? В политическом?
– В экономическом плане обострение российско-грузинских отношений в тех масштабах, в которых оно произошло, не повлияет на Армению существенно, кроме того, что дополнительно усиливает восприятие региона Южного Кавказа как нестабильного, что в любом случае сказывается пагубно. Политически – тоже, на данный момент риски под контролем, но в случае эскалации напряженности, Армении придется проявлять серьезный уровень дипломатического мастерства, и это будет вызовом.
– Как повлияют западные санкции против Ирана на Армению?
– Недавно спикер армянского парламента Арарат Мирзоян выступал в США и попросил не давить на Армению в вопросе антииранских санкций. В принципе он поступил правильно, хотя сказалась неопытность – такие вопросы лучше решать за кулисами, без публичного шлейфа. Тем не менее, эти санкции создают двусмысленность в отношениях Армения-США и Армения-Иран, и это в первую очередь политическая проблема, которая в результате начинает влиять на экономику. Что же касается собственно макроэкономического влияния, то на данный момент оно невелико, поскольку санкции были приняты еще в 2012 году и с тех пор окончательно не сняты, так что армянская экономика в меру возможности к ним уже адаптировалась.
– Насколько очередной арест экс-президента Роберта Кочаряна вызывает «раздражение» Кремля и как это отразится на ценах на газ, поставках вооружения из РФ и т.д.?
– Публично Кремль уже не раз высказывал свое мнение по поводу ареста Кочаряна. Тем не менее, как мне представляется, военные, политические и экономические вопросы будут испытывать минимальное влияние этого дела. На них куда большее влияние оказывает межгосударственная повестка, а также совместные действия в международных и интеграционных организациях. Определенный уровень взаимного непонимания есть, но он вызван далеко не только и не столько судебным разбирательством вокруг второго президента Армении.
Беседовал Иракли Чихладзе, специально для newcaucasus.com
