“Жить здесь точно не стоит”

8699
Село Орсантия у административной границы с Абхазией, фото Andrew Ghilan

Сегодня значительная часть грузинских беженцев из Абхазии проживают на прилегающей к зоне конфликта территории – в регионе Самегрело. Совсем рядом, но уже по ту сторону административной границы, в Гальском районе живут грузины, многим из которых удалось после войны остаться в своих домах. Как живется и тем, и другим, – разбиралась Лика Жоржолиани.

Село Орсантия расположено в Зугдидском районе у самой административной границы с Абхазией. Беженка из Гальского района Цицино Библая живет здесь с 1992 года. В Гали она работала учительницей в школе. Сейчас возглавляет местную неправительственную организацию «Эгриси».

«Переходить через границу становиться все сложнее. Теперь для этого нужно минимум три часа. Пересечь границу может только тот, у кого есть специальный пропуск, выданный абхазской стороной. Хотя, еще до марта этого года переход занимал минут пятнадцать. Многие из-за этих проблем просто уже не ездят к своим близким и родственникам», – рассказывает Цицино.

Пятого марта 2017 года абхазской стороной были закрыты два контрольно-пропускных пункта на административной границе – Хурча-Набакеви и Орсантия-Отобая. До этого, в августе 2016 года были закрыты пункты Шамгона-Тагилони и Пахулани-Лекухона. Также абхазская сторона приняла закон об увелечении штрафов «за нарушение сухопутной или морской границы» – от 4 800 до 6 000 российских рублей, а для должностных лиц от 6 000 до 7 200 рублей. Ранее размер штрафа составлял до 600 рублей. При уклонении от уплаты штрафов применяется административный арест.

Сейчас Цицино помогает адаптироваться вынужденно переселенным лицам (ВПЛ), а также осуществляет проекты, которые способствуют сближению женщин с обеих сторон административной границы. «Эгриси» организует компьютерные курсы, выдает гранты для малого бизнеса, например, для открытия пекарен и теплиц.

Цицино Библая, фото Andrew Ghilan
Цицино Библая, фото Andrew Ghilan

Цицино утверждает, что люди, которым приходится пересекать границу, избегают публичности. К тому же многие семьи живут на два дома: пожилые люди, как правило, остаются на абхазской стороне, а вот молодежь, по словам Цицино, стремится осесть на грузинской стороне: государство выдает им гранты на обучение в университетах, оказывает бесплатную квалифицированную медицинскую помощь, обеспечивает социальные выплаты. В местной общине проживают 3500 человек, треть из них – грузинские беженцы из Абхазии.

Жительница Гали И.К после войны много лет провела у родственников в Тбилиси. Однако решила вернуться назад в Гали, так как не смогла найти постоянную работу и жилье.  Сейчас женщина работает в продуктовом магазине. Работает без выходных, но и заработок по местным меркам у нее немалый – ежемесячный доход порой достигает 400 долларов. Тем не менее, по словам И.К., жить на абхазской стороне сложно.

«Цены на продукты в магазинах очень высокие, почти как в Москве, да и сама торговля посезонная. Местное население зарабатывает в основном во время сезона сбора орехов. Сама я работаю почти без выходных, хочу уйти, но куда – не знаю. Молодых людей в Гали почти не осталось, одни старики. Молодые уезжают учиться или работать в Россию или Грузию», – говорит И.К.

У женщины есть абхазский паспорт, что облегчает ей переход административной границы. Цена за проезд на «маршрутке» через Ингурский мост, который соединяет оккупированную территорию с остальной Грузией, – 50 рублей (примерно 2,5 лари). А вот тем, кто желает навестить в Абхазии родных, но при этом не имеют абхазских документов, приходится выкладывать за пропуск 2 500 рублей (примерно 100 лари).

Мост через Ингури, фото Andrew Ghilan
Мост через Ингури, фото Andrew Ghilan

Но пускают далеко не всех, а только тех, кто родился в Абхазии. У местных жителей обычно по два паспорта: у абхазов – российский и абхазский, у грузин – грузинский и абхазский. Многим грузинам, проживающим в Гали, абхазские власти довольно часто отказываются продлевать просроченные паспорта, выдавая взамен вид на жительство.

«У меня есть абхазский паспорт, он действует до 2020 года. Чтобы перейти границу с Россией, нужно иметь при себе абхазский «загранпаспорт». С документом «вид на жительство» не пропустят. У меня есть «загран», который действует до конца этого года. Что будет потом, не знаю. Жить здесь точно не стоит. У грузин, проживающих на территории Абхазии, нет никаких прав. Мы даже не можем участвовать в местных выборах», – сетует И.К.

Женщина рассказывает, что после закрытия пропускных пунктов, подскочили цены на продукты. В магазинах в основном товары российского производства из Адлера или Сочи. Грузинская продукция тоже продается, но подпольно. В случае, если представители органов власти ее обнаружат, то незамедлительно конфискуют. Грузинская продукция в Абхазии, по словам И.К., считается контрабандой.

"Маршрутка" в селе Орсантия рядом с административной границей, фото Andrew Ghilan
“Маршрутка” в селе Орсантия рядом с административной границей, фото Andrew Ghilan

По данным переписи, проведенной в Абхазии в феврале 2011 года, численность населения составила 240 705 человек. Абхазы – 50,71%, грузины – 17,93%, армяне – 17,39%, русские – 9,17%.

Эксперт Вахтанг Чарая рассказывает, что раньше, кроме официальных пропускных пунктов, существовали еще и неконтролируемые переходы. Люди, например, могли просто перейти через реку и уже оказывались на другой стороне. Главный переход через реку Ингури работал всегда, но часто грузы попадали в Абхазию в обход основного пропускного пункта.

«Спрос на продукцию, ввозимую из Грузии, большой, так как она дешевле, чем российская. На территории Гальского района цены в полтора раза выше, чем в остальной Грузии, а в Сухуми все вдвое дороже, чем, например, в Зугдиди. Раньше в Абхазию перевозили даже мебель, но в последнее время этот бизнес резко пошел на убыль, так как увеличились денежные поборы с абхазской стороны», – говорит Чарая.

За перевоз любого груза, даже малого, нужно платить на «границе». При этом, никаких фиксированных тарифов не существует, все обговаривается на месте. За обычную вещевую сумку, например, могут потребовать 50 рублей. В сезон сбора орехов цены за перевоз груза увеличиваются. За мешок орехов, которые жители Гали сбывают на подконтрольной официальному Тбилиси территории, российские пограничники, стоящие на административной границе, могут потребовать 250 рублей (примерно 10 лари).

Блокпост у моста через Ингури на подконтрольной Тбилиси стороне, фото Andrew Ghilan
Блокпост у моста через Ингури на подконтрольной Тбилиси стороне, фото Andrew Ghilan

Международная организация International Alert в 2013 году провела ряд исследований трансграничной торговли. Экономическая ситуация в Абхазии с тех пор практически не изменилась.

Согласно этому исследованию, конечными пунктами назначения основной части товаров (до 80%), поступающих в Абхазию через реку Ингури, являются Сухуми и Гагра, и лишь 8–25% товаров (в зависимости от времени года) остаются в Гальскм районе. Поставки через Ингури обеспечивают значительную часть товаров на рынке Гали, тогда как в Сухуми доля товаров из остальной части Грузии довольно мала по сравнению с товарами, импортируемыми из России и Турции.

Эксперт Вахтанг Чарая говорит, что динамика перевоза товаров в течение года постоянно меняется.  В мае объемы меньше, а вот в ноябре и декабре объемы растут, так как это сезон свадеб в Абхазии.

«Если кто-то хочет перевезти конкретный груз в Абхазию, он заранее договаривается (с местными властями) и только потом перевозит товары через «границу». Несколько лет назад под новый год с грузинской стороны в Абхазию завезли технику на сумму в 5 миллионов долларов, так как в грузинских магазинах на тот период были большие скидки. Но оценить объем перевозимых товаров на территорию Абхазии очень сложно, так как не существует точной статистики», – отмечает Вахтанг Чарая.

Еще в 2011 году осуществлять мониторинг грузов на границе Грузии и России (по реке Псоу) было поручено швейцарской компании SGS. Соглашение о международном мониторинге грузов было достигнуто в рамках переговоров по вступлению России во всемирную торговую организацию (ВТО).

Село Орсантия у административной границы с Абхазией, фото Andrew Ghilan
Село Орсантия у административной границы с Абхазией, фото Andrew Ghilan

Как отмечает Вахтанг Чарая, компания должна установить по обе стороны административной границы пункты, сотрудники которых будут вести учет перевозимых грузов. Но эти пункты не смогут контролировать грузы, которые ввозятся на территорию Абхазии с моря. Сейчас грузы в морской порт Сухуми поступают в обход грузинской акватории. Объемы, по словам Чарая, не очень большие, около 25 процентов от всего товараоборота.

Эксперт говорит, что с политической точки зрения система международного мониторинга грузов ничего не меняет. Если Россия согласится установить ситему мониторинга на своей территории, с помощью которой будет контролироваться поток товаров в Абхазию, то это будет еще одним положительным моментом.

«Правда, процесс замедлен. Как я знаю, имеются определенные разногласия между грузинской и российской сторонами по поводу расположения этих пунктов мониторинга. У нас было несколько встреч с представителями швейцарской компании. Эта компания понесла убытки, так как она должна была начать свою работу несколько лет назад», – рассказывает Чарая.

Эксперт объясняет: российские пограничники закрывают другие альтернативные пути для того, чтобы контролировать передвижение только лишь в одном месте.

По мнению председателя Верховного Совета Автономной Республики Абхазия Гии Гвазава, Россия своими действиями стремится продемонстрировать, что Абхазия – это, якобы, отдельное государство, которое желает зафиксировать свою «границу». К тому же, это служит изоляции абхазов от грузин. Когда, по словам Гвазава, люди долгое время не видят друг друга, то естественно это их отдаляет.

«Москва как-бы «наказывает» Грузию за то, что мы стремимся в ЕС и в НАТО. Но посмотрите на Молдову, которая в последнее время старается выдерживать нейтральную позицию. Проблемы между Кишиневом и Москвой от этого не решаются. Я считаю, что мы должны постоянно напоминать международному сообществу, что против нас осуществляется агрессия, и что мы сталкиваемся с аннексией наших территорий».

Лика Жоржолиани, специально для newcaucasus.com