Прошел почти год, как Россия оплатила работу швейцарской компании SGS Société Générale de Surveillance SA, которая должна была начать мониторинг грузов, следующих через территории Абхазии и Южной Осетии. Это произошло в мае 2018 года.
Грузия также заплатила швейцарской компании, однако сделала это на полгода позже – в ноябре 2018 года.
Договор «Об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга торговли товарами», согласно которому через территории Абхазии и Южной Осетии должны начать курсировать грузы между РФ и Грузией, был подписан 8 лет назад – в далеком 2011 году.
В феврале 2018 года SGS отчиталась перед Россией и Грузией о проделанной работе, однако товары через транзитные коридоры так и не пошли. Основной причиной считается позиция де-факто властей Абхазии и Южной Осетии, которые требуют сначала оформить соглашение с ними, как с субъектами международного права, а уже потом – готовы дать согласие на транзит грузов.
Об этом, в частности заявил де-факто министр иностранных дел Абхазии Даур Кове в интервью «Нужной газете» 11 февраля.
«Могу с уверенностью сказать, что утверждения о том, что транзит будет осуществляться по территории Республики Абхазия в рамках этого соглашения, абсолютно не соответствуют действительности. Без официального обращения к властям Абхазии с вопросом о возможности осуществления транзита, без определения той роли, которую в этом будет играть Республика Абхазия, а это должно быть закреплено в отдельном соглашении, транзита по территории Абхазии не будет», – приводит слова Даура Кове «Нужная газета».
Такова же позиция и МИД Южной Осетии.
«В одном из своих интервью Президент Республики Южная Осетия А.И.Бибилов однозначно выразился по вопросу транзита, заявив, что «Южная Осетия – государство, имеющее свою позицию и свои интересы. И при реализации данного проекта мы не собираемся играть какую-то второстепенную роль, мы готовы участвовать в нем только в качестве равноправных партнеров», говорится в официальном заявлении МИД ЮО в ответ на сообщение о подписании Россией и Швейцарией договора о завершении процедур, необходимых для начала транзита», говорится в заявлении МИД ЮО от 2 февраля 2018 года.
Такой позиции следовало ожидать ещё в ноябре 2011 года, когда Грузия и Россия подписали соглашение об организации транспортных коридоров через территорию двух самопровозглашенных республик.
Неурегулированность ситуации в Абхазии и Южной Осетии были главным препятствием для вступления России во Всемирную Торговую Организацию – согласно регламенту ВТО, между странами-участниками должен осуществляться прозрачный для международного мониторинга товарооборот. Это необходимо и для борьбы с контрабандой, и для того, чтобы товары не облагались пошлинами (именно для низкого обложения пошлинами и создавалась ВТО). Однако, поскольку официально Россия граничит с Грузией именно по линиям республик Абхазия и Южная Осетия, установить прозрачный таможенный досмотр не получалось. До российско-грузинской войны 2008 года было достигнуто соглашение, что Россия поставит на своей территории – на КПП Псоу и Нижний Зарамаг грузинских таможенников, которые досматривали бы грузы. Недовольство этим соглашением в Абхазии и Южной Осетии было очень велико, но дело решили не они, а война 2008 года. Признав две территории независимыми государствами, Россия отрезала возможность для дальнейших переговоров.
Казалось, членство России в ВТО после этого стало невозможным. Однако на переговорах в Женеве страна-хозяйка переговорной площадки – Швейцария предложила компромиссное решение: досматривать товары будет нейтральная коммерческая компания. Согласно подписанному договору, эта компания должна заступить на таможенные терминалы в Грузии и России, где после досмотра грузы будут опломбированы. В случае, если пломба окажется сорванной, груз попросту не будет растаможен в стране конечного следования. Казалось бы, ситуация с Абхазией и Южной Осетией осторожно обойдена.
Однако Абхазия и Южная Осетия, которые упомянуты в соглашении между Грузией и Россией в качестве «коридоров», требуют оформить соглашения именно с ними.
Если Абхазия сказала свое однозначное «нет», то в Южной Осетии происходит что-то непонятное. Например, президент ЮО Анатолий Бибилов заключил соглашение с главой «Роснефти» Игорем Сечиным об организации двух бензоколонок в Цхинвали для обслуживания транзитных грузовиков.
Второе – ремонт североосетинского участка Транскавказской магистрали (от Алагира до Нижнего Зарамага и Рокского тоннеля, протяженность которого составляет 3730 метров).
Однако, как говорит бывший житель Южной Осетии Владимир Санакоев, запуск дороги в настоящее время невозможен по трем причинам:
1. Закон Грузии об оккупированных территориях, согласно которому никто не имеет права въезда на территорию Грузии ни через КПП Нижний Зарамаг, ни через КПП Псоу в Абхазии. На территории, подконтрольной Грузии, грузовики подлежат аресту, а водители – штрафу при первом пересечении и тюремному заключению при повторном.
2. Законы самой Южной Осетии запрещают следование грузов через ее территорию без таможенного досмотра.
- Отсутствие инфраструктуры. Дорога через Цхинвали не подходит для массового движения грузовиков. Придется для этого ремонтировать объездную дорогу. А это большие вложения.
Журналист Жанна Тарханова, в свою очередь, отмечает, что позиция Бибилова полностью соответствует запросам общества, которое не заинтересовано в открытии транзита.
«Местные жители не получат никакой пользы от этих транзитов. Ведь в соглашении как раз речь идет о том, чтобы через территорию Южной Осетии проходили бы чужие грузы – из России или в Россию. Для этого и предполагается пломбировать эти грузовики», – говорит Тарханова.
Товары из Абхазии и Южной Осетии со времен окончания вооруженных конфликтов стали беспрепятственно провозиться в Грузию – грузинская сторона не считает эти товары импортными, поэтому на разделительных линиях ни с Абхазией, ни с Южной Осетией не стоят ни таможенные, ни пограничные КПП. Есть только усиленные посты МВД на случай попыток вооруженного вторжения, но никакие пересечения разделительной полосы – если даже люди переходят не через КПП, а на любом участке, хоть и через заградительную колючую проволку, грузинская полиция практически не реагирует. Могут только проверить документы, если возникнет подозрение, что человек является гражданином иностранного государства и въехал на территорию Грузии не через официальные пограничные посты.
«Загвоздка состоит только в том, чтобы товары из или в Абхазию и Южную Осетию пропускали де-факто силовые структуры непризнанных территорий. Но они могут легко это сделать, стоит только официально объявить о введении таможенной процедуры. Да, Грузия и другой мир, конечно, это не признает, но если им уж так необходимо соблюсти все атрибуты государства, то могут на подконтрольной территории хотя бы это сделать, чтобы легализовать торговлю. Но, видимо, экспорт и импорт контролируют коррумпированные кланы, которым выгоднее брать взятки в свой карман за запрещенную торговлю, чем разрешить эту торговлю и брать с нее налоги, которые пойдут для всех жителей этих регионов», – говорит экс-министр реинтеграции Грузии, конфликтолог Паата Закареишвили.
Торговля с Россией на обеих территориях идет вовсю. Из России в Цхинвали поставляются промышленные товары, мука, молочная продукция и прочее. Для товаров из Южной Осетии российский рынок открыт и возить можно все.
Таким образом, жители Южной Осетии могут торговать и с Россией и с Грузией. Открытым остается вопрос экспорта в другие страны – Турцию, страны Азии, Европу или в Новый Свет. Для этого достаточно вывезти местную продукцию до терминала в Нижнем Зарамаге, где будут стоять представители SGS и там погрузить их как произведенное в Осетии. Логистически провезти эти грузы через Южную Осетию до Турции или до портов в Поти и Батуми будет гораздо выгоднее, чем везти через Верхний Ларс или в сторону порта в Новороссийске.
Но, как говорит Жанна Тарханова, никакой необходимости в этом трюке нет.
«В Южной Осетии нет такого производства, чтобы жить за счет экспорта. Только несколько видов фруктов, например, яблоки и сливы экспортируются в Россию. А другие фрукты и овощи Южная Осетия в значительной степени завозит из Грузии. Поэтому и экспортеры не заинтересованы в новом транзите, который подрывает суверенитет республики», – говорит Тарханова.
Возможность трудоустроиться в сфере ремонтно-строительных работ для обслуживания Транскама или на автозаправках «Роснефти» также, по мнению Тархановой, не принесут экономического эффекта – это позволит трудоустроить лишь сотню-две местных жителей.
«Поэтому есть один интерес – только признание независимости. Для Южной Осетии переговоры по транзитному движению – очень удобный момент, чтобы поставить вопрос о повышении своего статуса. Упускать его было бы неправильно», – говорит Жанна Тарханова.
Конфликтолог Зураб Бендианишвили считает, что на самом деле у властей Южной Осетии нет никакого окна возможностей для переговоров о своем статусе.
«Грузии эти транзитные коридоры не нужны. Это не актуальная для нас тема. Товары и так уходят куда угодно. В ту же Россию можно доставить что угодно – и через Казбеги-Ларс, и морским путем, или, если уж совсем необходимо – через Азербайджан. Поэтому нет никакой заинтересованности вести переговоры. А если будет стоять вопрос о статусе Южной Осетии или Абхазии – то это политизация вопроса, что вообще лишает смысла договор от 2011 года и задействование швейцарской компании», – говорит Бендианишвили.
Эксперт считает, что позиция Южной Осетии может легко измениться.
«Если Абхазия еще может играть самостоятельную игру, то в Южной Осетии, как мы видели на выборах 2011 года, когда Кремль не позволил пройти в качестве президента Алле Джиоевой, нет возможности сопротивляться решениям российских властей. Так что если будет волевое решение, то Транскам откроется», – говорит Бендианишвили.
Владимир Санакоев считает, что переговоры по транзиту зашли в безнадежный тупик, потому что стороны не могут найти правовой основы. «А выход из ситуации есть и достаточно изящный, так что все останутся при своих. Но пока это мое ноу-хау, озвучивать его рано», – говорит Санкоев.
Тем не менее, поскольку Россия уже затратила большие средства на ремонт Транскама и Рокского тоннеля, а Сечин первым встретился с Бибиловым в качестве президента, возникает уверенность, что все-таки Транскам будет открыт. Вопрос – когда. Скорее всего, прошедшие выборы в парламент Южной Осетии снимут все вопросы. Если до выборов правящая партия «Единая Осетия» не могла озвучить непопулярные темы, чтобы не раздражать избирателя, то после выборов уже можно ожидать, что правительство реализует договоренности с Кремлем и «Роснефтью» по началу транзита.
Беслан Кмузов, специально для newcaucasus.com
