Парламент Грузии принял-таки закон о репатриации депортированных в 40-х годах граждан. Жирного тельца, кажется, резать не будут – история эта по многим пунктам отличается от притчи о блудном сыне. Речь идет о возвращении депортированного месхетинского населения.
Оптимисты говорят, что Грузия, наконец, перестанет быть единственной страной на постсоветском пространстве, не репатриировавшей своих собственных депортированных граждан, что обязательство перед международным сообществом, наконец, будет выполнено, что страна получит дополнительную помощь от Запада, что… Список можно продолжить.
Однако пессимистов, как всегда, большинство. Их можно условно разделить на две категории. Первая – это те, кто против какой бы то ни было репатриации: от националистов до крестьян, вскапывающих те самые 6 соток, на которых стояли дома депортированных. Называют 1001 причину не возвращать и не пущать. По-грузински не говорят, да и вера у них не та – утверждают националисты. Они богаты, привезут кучу баксов и скупят на корню всю Грузию – стращают “экономисты”. Они нас из домов повыгоняют, землю отнимут – боятся запуганные ультраправой пропагандой крестьяне. Они, они, они… Большинство противников репатриации “их” в глаза-то не видело…
Вторая категория пессимистов гораздо менее многочисленная. Это те, кто болеет за депортированных и чей пессимизм связан как с запретительными настроениями в грузинском обществе, так и с самим законом. То есть те, кто считает, что при таком настрое наших “патриотов” немногие рискнут возвращаться, да и сам закон содержит в себе достаточно скрытых и явных рифов, о которые разобьются многие мечты о возвращении…
Интересное мнение высказал один из лидеров “Национального движения” Гига Бокерия: “Мы не возьмем на себя никаких обязательств, мы сделаем то, что входит в наши интересы. С одной стороны, это будет восстановление исторической справедливости, с другой стороны – это произойдет так, чтобы ни в коем случае не создалась какая бы то ни была угроза нашим национальным и государственным интересам…”
DURA LEX…
Итак, закон, который dura lex…
Первый пункт ст. 3 определяет категорию лиц, имеющих право просить о статусе репатрианта: это “насильственно переселенное лицо или его прямой потомок”. Вроде бы законно.
Но пункт 2 этой статьи объясняет, что “супруги и несовершеннолетние дети лиц, упомянутых в п. 1…, имеют право обратиться… с соответствующим заявлением о соискании статуса репатрианта только в случае, если лицо, упомянутое в п. 1…, обратилось с заявлением о соискании статуса репатрианта, и с согласия этого лица”.
Интересно: а если лицо, “имеющее право”, скончалось или почему-то расхотело переселяться в Грузию, то получается, что желание его потомков вернуться на историческую родину отсекается автоматом?
Ст. 4 просвещает относительно документов, необходимых для получения гордого звания репатрианта. Ровно десять штук всякого рода документов. Опустим подробности, но пара документов заслуживает-таки отдельного внимания.
Потенциальному репатрианту необходимо подать “документ (документы), удостоверяющий/ие факт насильственного переселения”. Как сказал бы гражданин Бендер – конгениально! Неужели требуется справка за подписью Лаврентия Берия?
Необходим также документ с «информацией о финансовом и имущественном положении». Этот пункт был добавлен после высказанных нашими парламентариями опасений о риске бесконтрольного ввоза денег в страну. С другой стороны, власти прилагают титанические усилия для привлечения инвестиций. Немного странная логика…
Однако 10 документов – еще не все. Пункт 1 ст. 7 предупреждает, что “Правительство Грузии вправе устанавливать дополнительные требования к рассмотрению вопроса о присвоении статуса репатрианта”. А значит, репатриант, собравший все бумажки, не может быть уверен, что его не пошлют за дополнительной информацией.
Пункт 2 той же статьи: “Для решения вопроса о присвоении статуса репатрианта может возникнуть необходимость прохождения процедуры собеседования, а также какого-либо тестирования, связанного с вопросом о гражданской интеграции…”. Очень хочется надеяться, что “процедура” будет проводиться без пристрастия. Что касается интеграции, то для скорейшей интеграции, надо полагать, потребуется знание государственного языка (в законе сказано: “Приоритет отдается знанию грузинского языка”). Интересно, каков процент тех, кто сможет сходу сдать этот тест?
SED LEX, или ОБЖАЛОВАНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ
Однако самым интригующим является все же пятый пункт этой статьи:
“На предусмотренные данным законом процедуры рассмотрения заявлений соискателей статуса репатрианта не распространяются требования Общего административного кодекса Грузии” (ст. 4, п. 5).
В ст. 8 (п. 3) уже называются конкретные статьи кодекса: “На административно-правовые акты о присвоении статуса репатрианта или об отказе в таковом не распространяется действие ст. 177 и ч. 3 ст. 178 Общего административного кодекса Грузии”.
Расшифруем уж до конца: эти статьи Общего административного кодекса толкуют о праве на обжалование административно-правовых актов. Ст. 177 разрешает пожаловаться в вышестоящую административную инстанцию, а ч. 3 ст. 178 – в суд.
То есть, решение Министерства по беженцам – присвоить или отказать – является окончательным и обжалованию не подлежит… Кроме того, что жизненно важное решение будет зависеть от мнения или доброй воли чиновника (какими инструкциями тот будет руководствоваться – можно только гадать), тут скрыта и другая опасность: окончательность “приговора” чиновника содержит в себе довольно большой риск коррупции. Думается, что многие из возвращенцев быстро поймут, насколько ценным будет “да” конкретного чиновника. А насколько стойким окажется чиновник, которому в лучших кавказских традициях предложат магарыч, не знает никто.
ЧТО ДУМАЮТ ОНИ САМИ И ЧТО ДУМАЮТ НАШИ ЭКСПЕРТЫ
Вплоть до сегодняшнего дня одним из самых недружелюбных к месхетинцам регионов был Краснодарский край (Россия). Одно время они там даже занимали первую строчку в рейтинге “врагов”, и тамошние власти, к ужасу наших националистов, неоднократно требовали у наших властей забрать “своих турок” к себе. Но проблему нашего правительства решило правительство США, переселив из края около 12.500 месхетинцев в Америку. Еще где-то 250 человек ждут отправки до завершения программы переселения в октябре этого года, и теперь они вряд ли захотят возвращаться в Грузию. Итого в Краснодарском крае, по данным Новороссийского комитета по правам человека (НКПЧ), останется не более 2500 месхетинцев.
На наш вопрос, каков среди этих людей, которых у нас многие до сих пор считают первыми кандидатами на возвращение, процент желающих вернуться в Грузию, исполнительный директор НКПЧ Тамара Карастелева отвечает: “Мы задавали этот вопрос всем туркам-месхетинцам, которых знаем и с кем работали, и ни разу не услышали положительного ответа”.
Не изменились ли настроения после принятия закона?
“Те немногие, кто знает о законе, оценивают его крайне отрицательно. Готовятся публичные заявления в адрес генерального секретаря Совета Европы”, – говорит Карастелева. По данным НКПЧ, такое же заявление готовят и те, кто уже переселился в США: их лидер Сарвар Тедоров сейчас как раз этим и занят.
Некоторые другие месхетинские лидеры, кажется, тоже не в восторге от закона. Председатель Международной федерации организаций турок-месхетинцев Юнус Зейрек, например, назвал его в одном интервью “неудовлетворительным”, не оправдавшим надежд. “Турки-месхетинцы будут по-прежнему существовать в этом мире общиной без родины”, – сказал он.
О там, как встретили этот закон в Тбилиси противники репатриации, мы уже сказали. Приведем теперь мнение тех, кто не считает ее “частью всемирного заговора” и “чем-то вроде атомной бомбы” (см., напр., “Ахали таоба” от 18.07.07).
Давид Джапаридзе, член уже распущенной комиссии по репатриации: “Закон предполагает идентифицировать репатриантов на основании неких документов о выселении, но абсолютное большинство депортированных не имеет таких документов. Из закона не видно, как собирается государство контролировать их возвращение, не расписаны программы их адаптации и интеграции в общество, вообще ничего не сказано об адаптационных центрах, совершенно непонятно, каким образом они будут возвращаться”.
С ним согласен и Бека Миндиашвили из аппарата омбудсмена, приветствовавший закон как “первый серьезный шаг правительства, направленный на возвращение этих людей”: “Закон представляет собой общий документ, в котором не расписано, как в реальности будут возвращаться репатрианты, чтобы это не привело к появлению новых очагов напряженности в Грузии”.
Элене Тевдорадзе, председатель парламентского комитета прав человека: “Единственное, что дает им этот закон, это возможность решать самим – возвращаться или нет. Он не дает им никаких гарантий. Первоначальная версия законопроекта предполагала, что государство возьмет на себя обязательства по приему и расселению репатриантов, в нынешней версии этого нет. Думаю, очень немногие захотят вернуться”.
Президент Союза репатриантов Грузии, месхетинец Марат Бараташвили считает одним из минусов закона то, что в нем ничего не сказано о возможности признания депортированных жертвами политических репрессий. “В законе ничего не говорится о создании адаптационных центров. Критерии получения статуса репатрианта жестки и туманны – непонятно, как будет решаться вопрос присвоения статуса. Решение будут принимать чиновники. Закон не отвечает принципу достойного возвращения – люди должны доказывать, что не виноваты в собственной депортации”, – говорит он.
Руководительница “Кавказского дома” Наира Гелашвили тоже считает, что, приняв такой закон, власти “не обеспечили депортированным достойного возвращения”. А Эмиль Адельханов из Кавказского института назвал этот закон издевательством. Больше всего его впечатлил deadline – фактически этот закон будет действовать с 1.01.08 до 1.01.09: после 1 января 2009 г. заявления не принимаются.
60 ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА
Но для тех, кто, несмотря ни на что, хочет вернуться на историческую родину, закон о репатриации, каким бы он ни был – единственная легальная возможность вернуться туда, откуда их вывезли в армейских грузовиках и вагонах для скота. Вернуться, чтоб попытаться найти свой дом после шестидесяти лет одиночества…
Пожалуй, только за это желание вернуться на историческую родину, сохраненное ими за столько лет, этих людей стоит уважать. И помочь им вернуться, стать полноправными гражданами страны, которую они никогда не забывали.
P. S. По словам председателя азербайджанского общества “Ватан” Ибрагима Бурханова, после принятия закона о репатриации несколько семей месхетинцев уже вернулись в Грузию за свой счет. По его же словам, несколько десятков человек уже приобрели в Грузии недвижимость.
Ираклий Чихладзе
Материал предоставлен http://www.caucasusjournalists.net/
