Борьбе с терроризмом и, исламским терроризмом в частности посвящены бесчисленный исследования, научные и межправительственные конференции, но мировое сообщество действенного ответа на этот вопрос так найти и не может.
С середины 20 века мир стал свидетелем волны левого терроризма в Западной Европе, проводимого в жизнь такими организациями как группа Баадер–Майнхоф в ФРГ, «Аксион Директ» во Франции и, конечно, «Красные бригады» в Италии, численность которых достигала до 25 тысяч вооруженных активистов. Красные террористы ставили своей целью построение революционного коммунистического государства. Не получилось. Несмотря на предпринимаемые на национальном и международном уровне усилия казалось, что никакие меры остановить эту волну террора не в состоянии. Однако по необъяснимым причинам этот красный террор затих, как бы сам по себе, словно «чума» из романа А.Камю, так и не достигнув своей цели и причинив за 10-15 лет своей деятельности множество страданий мирному населению Западной Европы.
Сегодня на устах у всех исламский терроризм, ставящий своей целью «борьбу с империализмом и неоколониализмом» а также возрождение истинного исламского государства времен пророка Мухаммеда.
Волна исламского терроризма наблюдалась по всем исламским странам и областям, населенным мусульманами. Задела эта волна и Азербайджан, в котором активность исламистов хоть и не приняла массовый и кровавый характер, однако не прошла бесследно. В стране наблюдались и моральное давление исламистов на секулярную интеллигенцию, физические расправы над атеистами и «вероотступниками», и массовые протесты исламистов, требующих восстановления религиозной чистоты в обществе. При этом надо отметить, что часть требований исламистов, например, такие, как обеспечение свободы вероисповедания, были вполне законны.
В советское время религиозная сфера в Азербайджане была репрессирована, однако с ослаблением режима в конце 1980-х и, далее, с достижением независимости страны события в этой сфере стали развиваться с молниеносной быстротой и интенсивностью.
В конце 1980-х иностранные дипломатические представители и иностранные студенты из мусульманских стран (в основном арабских), обучавшиеся в Азербайджане, начали подпольную пропаганду салафитского Ислама и распространение религиозной литературы. В это же время в Азербайджане начинают появляться религиозные миссионеры из других стран: шииты из Ирана и сунниты из Турции. Зарубежные благотворительные фонды, которые в начале прибывали в страну в качестве гуманитарных или благотворительных организаций, вскоре стали создавать религиозные образовательные институты. Согласно информации Управления по Религиозным Делам при Кабинете Министров, в 1993-2003 годах в Азербайджане действовали 150 медресе, из них 22 медресе контролировались Ираном.
В 1991 году независимость Азербайджана была восстановлена и в стране объявлена свобода вероисповедания. 20 августа 1992 года президент Эльчибей подписал указ № 281, которым был принят довольно демократичный «Закон о Свободе Вероисповедания».
Однако из опасения радикализации религиозной сферы этот закон в последующие годы был ужесточен. Ныне никто без разрешения властей не может отправлять культ и, даже, вести религиозную пропаганду, а на религиозную литературу наложена жесткая цензура.
Давление на иностранные религиозные институты особенно усилилось после событий 11 сентября 2001 года в Нью Йорке, многие из них были закрыты, а их руководители выдворены из страны.
В это же время в прессе стала появляться информация о том, что граждане страны начали присоединяться к моджахедам в Афганистане и Чечне, а позже в Ираке и Сирии.
Первые аресты радикальных религиозных активистов начались в середине 1990-х. Именно в этот период было арестовано руководство проиранской Исламской партии Азербайджана, роведены также аресты среди участников исламских экстремистских группировок, таких как Хизб-ут-Тахрир.
В 2003 году около 15 граждан Азербайджана, прибывших из Панкисского ущелья (Грузия) с целью начать партизанские действия в Карабахе, были арестованы во время операции в Гяндже и Баку. В ходе операции был убит старший лейтенант полиции.
Лейтенант Кямран Алиев – член салафитской группировки, служащий в Геранбое (на линии фронта с Арменией), сбежал из военной части, в октябре 2007 года прибыл в Баку и с целью грабежа напал на несколько объектов, в том числе на бензозаправку. Вскоре он и члены его группировки были арестованы.
17 августа 2008 года в салафитскую мечеть Абу-Бакр Наримановского района была брошена граната. Мечеть закрыли и в результате расследования стало известно, что теракт был проведен группировкой радикальных хавариджей – «Лесные Братья». Члены группировки были арестованы, их лидер Ильгар Моллачиев убит.
В Сумгаите был арестован террорист арабского происхождения по кличке Абу Джафар. Два члена группировки «Лесные Братья» были арестованы в Пакистане и выданы азербайджанским властям.
В 2011 году был арестован и приговорен к 12 годам заключения лидер Исламской партии Мовсум Самедов; Абгюл Сулейманов (арестован в 2011 г., приговорен к 11 годам заключения); Фарамиз Аббасов (арестован в 2011 г., приговорен к 11 годам заключения).
26 апреля 2015 года во время полицейской операции в Нардаране во время шиитского траура – Ашура был арестован лидер движения «Мусульманское единство» Талех Багирзаде. Во время проведенной операции было убито шесть человек, в том числе двое полицейских. Более 60 верующих были арестованы как в Нардаране, так и в других регионах страны, в том числе в Гяндже и Ленкорани.
В 2014 году, власти приняли закон о запрете на участие граждан страны в незаконных военных формированиях за границей. После этого начались первые аресты, – около 100 граждан страны, вернувшихся из Сирии, были арестованы.
В декабре 2017 года глава службы безопасности Азербайджана Мадат Гулиев оценил количество вовлеченных в боевые отряды ИГИЛ граждан страны в 900 человек и более, из которых 300 погибли в ходе боевых действий…
***
Причины радикалистского выбора человека так до конца и не выяснены. Если говорить о радикализации индивидуума в следствии материальных причин или о протесте против греховных диктаторских режимов на родине, то непонятно, почему джихадистами становятся состоятельные выходцы из демократических стран Востока и Запада? Рассматриваются и ментальные причины – психологические проблемы человека: «бегство от свободы», поиск жизненных целей… Однако пока никакого вразумительного объяснения этому явлению не предложено.
Административные и полицейские меры, предпринимаемые правительством против религиозных экстремистов мало эффективны и очевидно, что кроме государства этой проблемой должна заниматься и общественность в целом, и каждый интеллигентный человек, способный наладить и поддержать контакт с инакомыслящими, каждый, кто способен обсудить и предложить пути выхода из создавшегося кризиса.
В это связи хочется отметить небольшое эссе профессора Ниязи Мехти, размышляющего о причинах религиозной радикализации и путях решения этой проблемы.
В своем эссе Н.Мехти заостряет внимание на культурных, ментальных причинах всеобщего кризиса, охватившего исламский мир.
Читая эссе, я еще раз вернулся к непокидающей меня мысли о том, что нет в мире профессии где не нужно было бы проявить мужество и Ниязи бей в своей работе его проявил.
Краткое эссе состоит из теоретической и практической части. Первая часть посвящена одной из важнейших проблем нашей культуры, проблемы совести, проблемы самокритики, самоконтроля, самосовершенствования.
Рассматривая охвативший исламский мир кризис и особенно последние события, связанные с религиозным экстремизмом Ниязи бей, сам будучи религиозным человеком, приходит к выводу и почти в одиночку публично заявляет: В этом кризисе виноваты мы сами. Пора нам взять на себя ответственность за все негативные процессы, протекающие в исламском мире. Не запад, не север и не космос, а сами мусульмане создали тот ад, в котором они находятся сегодня. И решать эту проблему следует, в первую очередь, нам самим.
Надо иметь ввиду то, что за такие слова даже у нас в стране можно подвергнуться моральному и физическому нападению или даже быть убитым. На днях увидел сообщение о том, что экстремисты стали угрожать смертью даже популярному проправительственному проповеднику Гаджи Шахину. Так что, нам нужно организовать защиту Ниязи бея если он будет продолжать свою великую миссию.
Во второй части своего эссе, в полном соответствии со своим же тезисом о том, что «Нам должно быть стыдно за все что происходит в исламском мире, и мы должны что-то предпринять чтобы покончить с этим», Ниязи бей переходит к практическим советам по борьбе с религиозной нетерпимостью и экстремизмом.
А в частности, предлагается применять «детекторы лжи» для проверки истинных намерений беженцев, просящих убежище в странах Евросоюза. Отмечу, что эссе это было написано еще в те времена, когда ИГИЛ и его ужасы и миллионы беженцев не сходили с экранов ТВ. Казалось, что скоро все это повториться и у нас, все мы были взволнованы, искали пути выхода или даже спасения от надвигающегося хаоса. Опасения были обоснованы, ведь и у нас появлялись новости о деятельности собственных религиозных экстремистов.
Кстати, очередной выпуск журнала III Era посвящен как раз этой проблеме – Свободе Вероисповедания и религиозному экстремизму в современном Азербайджане.
Так что, я считаю беспокойство Ниязи бея обоснованным, а предложенные решения достойными обсуждения.
Это предложение вызвано тем, что в прессе появились сведения о том, что вместе с реально пострадавшими семьями от войн на Ближнем Востоке в Европу начали прибывать бойцы различных исламских террористических организаций и проводить в жизнь здесь террористические акты, в результате которых гибли десятки мирных европейских граждан, поделившихся с беженцами свои пространством и средствами.
Суть предложения Ниязи бея в том, что страны Евросоюза должны использовать известные нам по американским детективам «детекторы лжи» для идентификации потенциальных террористов и религиозных радикалов для вынесения решения о предоставлении им убежища в данной стране.
Далее Ниязи бей сам же указывает на такие проблемы с применением этого метода, как права человека, несовершенство самого метода, запрещение в некоторых странах использования «Детектора лжи», огромное количество беженцев и отсутствие должного количества специалистов…
Подсчитав все за и против этого метода, я склоняюсь к его положительной оценке.
Во-первых, все вышеперечисленные трудности преодолимы. А во-вторых, ситуация с религиозным экстремизмом приняла мировой масштаб, она вышла из-под контроля и требует применения чрезвычайных и неожиданных мер.
Что касается ущемления тут прав человека, то этот вопрос не так уж и очевиден, как на первый взгляд кажется.
Права человека могут быть ограничены, если действие несет угрозу правам других членов сообщества, общественной безопасности и морали. Если посмотреть статьи Всеобщей Декларации Прав Человека ООН (1948), то в этом документе мы обнаружим 28 статей, фиксирующих индивидуальные, гражданские, экономические, социальные и культурные права человека и только в последней 29 статье Декларации говорится о том, что некоторые из этих прав могут быть ограничены. В этой статье говорится о том, что каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек может подвергаться законным ограничениям с целью обеспечения прав других, удовлетворения требований морали и общественного порядка. Именно опираясь на статью 29 декларации правительства в таких чрезвычайных ситуациях как война, массовые беспорядки, стихийные бедствия могут вводить меры по некоторому ограничению прав человека.
А кроме того, нет такого права человека как обязательное право на получение убежища (или гражданства) в другой стране.
Итак, в целом, считаю предложенный Ниязи беем метод идентификации беженцев-экстремистов достойным обсуждения и применимым. Считаю также, что в этом вопросе нам следует постоянно обсуждать и развивать всевозможные административные и прочие меры, которые могли бы помочь в глобальной борьбе с терроризмом.
Что же касается первой части обсуждаемого эссе, то я призываю Ниязи бея и его единомышленников продолжить эту тему, расширять ее, сделать одной из главных тем своих исследований и своего творчества.
Хикмет Гаджи-заде, президент THE FAR CENTRE
