«Революция роз» – «Бархатная революция»
«Бархатная революция» в Армении – это смена политических поколений. Такую оценку событиям в Ереване дал армянский политолог Александр Искандарян. И именно это произошло в Грузии в результате «Революции роз» в 2003 году, когда бывшую советскую партийную элиту, номенклатурщиков и временщиков с олигархическими и криминальными признаками заменили политики новой формации.
Конечно, сегодняшние события в Ереване и события 15-летней давности в Тбилиси очень отличаются друг от друга, но, если попытаться провести параллели, можно найти схожие моменты. Эдуард Шеварднадзе находился у власти в Грузии с 1992 года, то есть на протяжении 11-ти лет (не считая почти 13-ти лет в должности первого секретаря ЦК КП Грузинской ССР) и явно не намеревался уходить. Серж Саргсян тоже узурпировал власть, возглавляя Армению на протяжении 10 лет.
Что касается революционеров Михаила Саакашвили и Никола Пашиняна, оба в своих странах имели репутацию политиков-популистов. К ним не все и не всегда относились серьезно, их считали в какой-то степени эксцентричными и ненадежными. Но обоим удалось оседлать протест, оба умело перехватили инициативу в момент, когда ситуация назрела. В результате «постреволюционные» рейтинги как Саакашвили, так и Пашиняна взлетели по сравнению с совсем недавним прошлым.
Лучшим индикатором популярности Михаила Саакашвили непосредственно после «Революции роз» могут служить итоги досрочных президентских выборов, на которых его кандидатуру поддержали 96,27% избирателей. При том что и явка была рекордно высокой – 82,8%. А вот на предшествовавших революции парламентских выборах его партия «Национальное движение» официально (оппозиция говорила о массовых фальсификациях) смогла набрать лишь 11% голосов.
Популярность Никола Пашиняна тоже бьет рекорды. Единственный социологический опрос в Армении после смены власти проводился Gallup International в мае 2018 года. Согласно ему, 75% респондентов поддерживают блок «Елк», возглавляемый Пашиняном. Вместе с тем, 77% опрошенных выразили уверенность, что политику в течение года удастся решить основные проблемы, стоящие перед страной. По сути, это безоговорочное выражение вотума доверия. Хотя буквально за год до революции, на парламентских выборах 2017-го, альянс «Елк» (тоже официально) получил всего 7,78% голосов избирателей.
Предполагаемые аналогии, при этом, могут помочь Пашиняну избежать тех ошибок во внутренней политики, которые допустил Михаил Саакашвили. Жесткие и стремительные действия бывшего президента Грузии, в том числе его открытое противостояние с олигархией, очень скоро расшатали политическую ситуацию в стране, и уже к 2007 году его рейтинг резко упал, а в январе 2008-го он была вынужден идти на досрочные президентские выборы. В лагере Саакашвили и среди его сторонников бытовало и сегодня продолжает бытовать мнение, что единоличное правление, а в некоторых случаях и наступление на принципы демократии – это то «необходимое зло», без которого невозможно вывести страну из хаоса.
Никол Пашинян, которого можно считать не Саакашвили, а скорее потенциальным Саакашвили, пока демонстрирует приверженность тем же принципам, что и лидер «Революции роз» в 2003-м: обещает системные реформы и объявляет войну коррупции и коррупционерам. Но, как и в случае с экс-президентом Грузии, рискует быть обвиненным в избирательной борьбе и делении олигархов на своих хороших, и чужих – плохих.
Более того, под видом бескомпромиссной борьбы с коррупцией удобно расправляться с политическими оппонентами, что, по законам цикличности истории, приведет к новой узурпации власти. В результате Пашинян может растерять тот самый кредит доверия, а в открытую и жесткую оппозицию к нему могут выступить силы или влиятельные кланы, не очень дискредитированные связями с прежним режимом. Олигархия, имеющая финансовые ресурсы, будет защищать свои бизнес-интересы.
И здесь тоже могут быть найдены параллели с Грузией. К примеру, вероятно, самый влиятельный бизнесмен Армении Гагик Царукян, который активно участвует и в политической жизни страны, поддержал «Бархатную революцию». Но, судя по всему, скоро ситуация изменится. И если это случится, Царукян может оказаться в роли олигарха Бадри Патаркацишвили, в какой-то момент выступившего против Саакашвили и попытавшегося лишить того власти, либо Бидзины Иванишвили, которому спустя несколько лет и в отличие от Бадри удалось сместить правительство Саакашвили.
Возможно, не только Армения повторяет грузинский сценарий, но и Грузия готова повторить армянский. Спустя шесть лет после смены власти протестные настроения в стране очень сильны. Вопрос в том, вдохновит ли эти настроения пример Армении.
8 мая Пашинян был избран премьер-министром, а буквально через несколько дней в Тбилиси вспыхнули стихийные массовые акции протеста. Причиной стала рейд силовиков в ночные клубы под предлогом борьбы с наркотиками. Либеральная и неформальная молодежь (а в контексте событий в Ереване, где молодое поколение сыграло не последнюю роль) восприняла жесткие действия полиции как акт устрашения. Позже властям удалось снизить градус – глава МВД извинился перед протестующими за действия силовиков, начались переговоры по изменению наркополитики.
Еще одна волна протестов была спровоцирована решением суда от 31 мая по делу об убийстве двух подростков в Тбилиси. Отец одного из парней обвинил следственные органы в покрывательстве виновных, в результате главный прокурор страны продал в отставку. Позже перед протестующими решил выступить премьер Георгий Квирикашвили, но его освистали и даже забросали пластиковыми бутылками. Отставка главы правительства была одним из требований митингующих. И 30 июня Квирикашвили покинул пост, правда, по совершенно другой мотивации – он заявил о разногласиях с лидером правящей «Грузинской мечты» Бидзиной Иванишвили.
Впрочем, многие считают, что протесты, спровоцированные и спецоперацией в ночных клубах, и приговором по делу об убийстве подростков, были чем-то вроде «контролируемого взрыва» в рамках борьбы за власть внутри правящей партии. Возможно, эти события лишь ставили целью дискредитировать одних чиновников и зачислить политические очки в копилку других.
Геополитика: без революции
В грузинском обществе в армянской «Бархатной революции» очень хотели видеть не социальный подтекст, а геополитический. И большие ожидания, возможно, обернулись большим разочарованием. В Тбилиси сочли, что Пашинян, казалось бы, прозападный политик, все же присягнул на верность Москве. Он заверил, что резких сдвигов во внешнем курсе не будет, Армения останется в ЕАЭС и ОДКБ, а первую зарубежную поездку совершил в Россию. Но…
Грузии во внешнеполитической стратегии нового армянского премьера, судя по всему, уделяется значительно больше внимания, чем прежде. Еще за год до «Бархатной революции», в мае 2017 года, в интервью Aliq Media Пашинян заявил, что потенциал отношений между Тбилиси и Ереваном не раскрыт, и Армении следует строить с соседними Грузией и Ираном особые отношения, неподвластные влиянию мировой политической конъюнктуры. Речь, в частности, шла о нивелировании негативного воздействия на регион таких внешних факторов, как противостояние Москвы с Западом или грузино-российский конфликт. Говорил он и о новых транзитных возможностях, причем, не только Грузии и не только в северном направлении, но и, к примеру, о перспективе соединить Черное море с Персидским заливом.
Уже в дни революции, выступая в Национальном собрании Армении со своей премьерской программой, Пашинян вновь назвал Грузию в числе ключевых партнеров, отношения с которым нуждаются в укреплении. Об особой роли Тбилиси политик говорил и после избрания премьером.
Да и в Грузию, по сути, он совершил свой первый официальный визит в ранге главы армянского правительства. Более того, он подчеркнул, что произошло это неслучайно и что «это выражает не только отношение моего народа к грузинскому народу и вашей стране, но и мое личное отношение».
«Уверен, что в результате мирной революции у армяно-грузинских отношений появится большая перспектива. Мы не пожалеем на это сил. Мы находимся в Тбилиси, чтобы доказать, что отношения с Грузией должны еще больше развиваться и должны создать дружественный фон. Мы хотим видеть Грузию сильной и стабильной», – заявил Пашинян 30 мая в Тбилиси.
И ключевая фраза, произнесенная тогда политиком: «между Арменией и Грузией нет нерешаемых вопросов». Традиционно в списке «нерешаемых» значится и вопрос открытия железнодорожного сообщения через территорию Абхазии. Ереван в этом кровно заинтересован, но для Тбилиси это крайне болезненная и принципиальная тема. В своих публичных заявлениях в ходе визита Пашинян этот вопрос не затрагивал. Но зато он много говорил о готовности укреплять экономические связи и создать в двусторонних отношениях «дружеский фон».
В самом Тбилиси на появление в Армении нового руководства реагируют сдержанно, возможно, не до конца понимая, что произошло и чего стоит ждать. В целом внимание грузинских СМИ, грузинского экспертного сообщества сфокусировано не на перспективе углубления отношений между Ереваном и Тбилиси, а на отношениях Еревана с Москвой. Это грузинскую публику явно интересует больше. И здесь стоит вновь вспомнить, что за две недели до официального визита в Тбилиси, 14 мая, Никол Пашинян посетил Сочи, где встретился с президентом России Владимиром Путиным.
Это были переговоры на полях заседания саммита Евразийского экономического союза (ЕАЭС), который политик всегда критиковал, требуя, чтобы Армения покинул его. Но в ходе встречи с главой Кремля Пашинян повторил главный тезис, который он неоднократно озвучивал в Ереване: «Бархатная революция» не была антироссийской, а Армения не намерена «никуда уходить». Пашинян заверил: союзнические и стратегические отношения с Россией обсуждению не подлежат, и он готов дать новый импульс двусторонним отношениям.
В свою очередь Путин заявил, что Москва рассматривает Армению как ближайшего партнера и союзника в регионе, и касается это как экономической политики, так и вопросов безопасности. То есть, намекнул невозможность пересмотра военного альянса с Ереваном. Кроме того, глава Кремля тогда отметил, что будет продолжена и активная работа в международных организациях, «начиная с ООН, где Армения и Россия всегда поддерживали друг друга, и заканчивая региональными организациями и в сфере безопасности, и в сфере экономического развития».
Кстати, об ООН. В Грузии очень болезненно отреагировали на позицию Армении во время голосования 13 июня в Генеральной ассамблее по предложенной Тбилиси резолюции. Документ, признающий право беженцев и вынужденно перемещенных лиц на возвращение в Абхазию и Южную Осетию, поддержала 81 страна, 62 – воздержались, а 16 проголосовали против. И среди них оказалась Армения. И хотя Ереван давно и последовательно поступал в ООН именно так, для Грузии это голосование во многом разбило иллюзии относительно того, что геополитический расклад в регионе изменился.
Впрочем, возможно, в Тбилиси просто спешат с выводами. Ереван хоть и обещает остаться с Москвой, но, по крайней мере, на словах, стесняется говорить и о намерении еще больше сблизиться с Западом. И Запад к такому сближению явно готов.
4 июля Европарламент подавляющим большинством голосов одобрил два документа. Один – это Соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве между Арменией, которое заменило собой Соглашение об ассоциации. Ереван должен был подписать его вместе с Тбилиси, но этого не случилось из-за вступления Армении в Евразийский союз. Второй документ – резолюция, призывающая Брюссель содействовать начатым в Армении демократическим реформам и расширить сотрудничество с правительством Пашиняна.
И здесь стоит обратить внимание на еще один символический зарубежный визит нового армянского премьера. 10-11 июля Никол Пашинян будет проводить переговоры в Брюсселе – как с руководством ЕС, так и с представителями НАТО. В эти же дни в столице Бельгии будет проходить саммит альянса, в котором примет участие и президент Грузии Георгий Маргвелашвили и, как предполагается, сам Пашинян.
Но в отличие от Грузии, много лет движущейся в североатлантическом направлении, Армения – член кремлевского военного блока ОДКБ. Так что ожидаемое участие Пашиняна в натовском саммите может свидетельствовать об отказе от безоговорочного следования политике Москвы и стать неким предвестником, по крайней мере, коррекции внешнеполитического курса Еревана.
В НАТО уже заявили, что хотели бы углублять отношения с новым руководством Армении. Высокопоставленный функционер альянса Джеймс Аппатурай в начале июля сказал, что Брюссель готов помочь Еревану в начатых реформах, к примеру, оказав поддержку в снижении коррупционных рисков в оборонной сфере.
Возможно, шаги навстречу ЕС, НАТО или даже Грузии – это всего лишь элемент шантажа или заигрывания с Москвой, стратегией которой, в частности, военной, на Южном Кавказе в Ереване и ранее выражали недовольство. В любом случае, «Бархатная революция» в Армении – это, пожалуй, не кульминация, а старт нового процесса, исход которого трудно предсказать.
Эдуард Азнауров
