Что такое движение «Талибан» в современном мире, «джихад» и исламизм – об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com кандидат исторических, магистр политических наук, исламолог Стелла Дудова.
– Итак, ты жила среди талибов?
– Да, в Северном Вазиристане. На территории, подконтрольной «Талибану» непосредственно. Я тогда задалась заветной целью попасть в эту уникальную местность, куда не ступала нога ни одного стороннего исследователя в то время, и мне это удалось. Как практикующий исламолог, я не могла позволить себе упустить такой опыт.
– И как тебе показался Вазиристан?
– На том момент, в 2008-2009 годах это было нечто беспрецедентное. Автономный труднодоступный район на границе между Афганистаном и Пакистаном, куда устремились наиболее пассионарные, наиболее мотивированные с более или менее адекватными представлениями об Исламе – как минимум те, кто не был привязан ни к народу, ни к земле, ни к политическим обстоятельствам, как, к примеру, отпор внешней агрессии – те, кто был намерен отстаивать исключительно интересы своей религии, без какой-либо подмены понятий. Те, кто грезил даруль-Исламом, территорией Ислама. Интересно было наблюдать за тем, скажем, как амиром татарского джамаата стал дагестанец – полный приоритет связи на основе религии перед национальным фактором. Но не обошлось без разочарований. Понимаете ли, даруль-Ислам – это не только территория, где судопроизводство осуществляется посредством Шариата. Да, этот критерий первичен. Но есть ещё один, не менее важный – реализовывать это самое шариатское судопроизводство должны мусульмане с убеждениями ахлю-сунна. А талибы, увы, едва ли причастны к этой категории.
– То есть? Талибы – сунниты, этого недостаточно?
– «Сунниты» термин предельно умозрительный, означающий не более того, что суннит есть тот, кто не шиит. Если кратко, выжав из этой градации квинтэссенцию. «Ахлю-сунна» это про другое, это единобожники, следующие тому, чем был Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) и сподвижники, не допуская в убеждениях фатальных отклонений. О воззрениях же талибов что-то определенное говорить сложно: это некий синкретичный конгломерат традиционных верований, мусульманского ритуала и акиды с преобладанием суфизма деобандийского толка вкупе с ашарито-матуридитскими девиациями. Я бы рискнула уровнять по части убеждений среднестатистического талиба с каким-нибудь рандомным «традиционным мусульманином» с Кавказа. За тем исключением, что первые, упустив фундаментальную теорию, утрировали практику, а вторые в практике тоже не преуспели. Ну и, справедливости ради – первые сделали упор на «джихад» как средство борьбы с неприятелями, а вторые пошли по пути субмиссивному. И, к слову, даже те, кто не пошел, действовали больше интуитивно, по наитию, не имея исламской основы как таковой. Цитируя Докку Умарова: «Поступали согласно тому, как понимали религию и ситуацию». Увы, в Исламе такой вариант ситуативного сценария не предусмотрен. Так вот талибы поступают ровно также. Как ты совершенно справедливо подметил в одном из своих интервью, «в Афганистане представление об Исламе достаточно специфическое», упомянув, что «внешне они все мусульмане, все молятся», но параллельно практикуют то, что Исламом запрещено категорически. Там действительно «своя психология, своё понимание Ислама».
Удивительно, но взгляд со стороны в этом случае оказался гораздо более глубоким и справедливым, внутри же так называемого «мусульманского сообщества» предпочитают игнорировать очевидное, не анализируя детали, в коих и кроется суть.
– Так, давай по порядку. Что ты подразумеваешь, говоря об ашарито-матуридитских девиациях? Насколько это серьезная погрешность талибов на пути к статусу «ахлю-сунна»?
– Серьезная, более чем. Лежащая в области усуль-ад-дин, основ религии, в области Таухид аль-Асмаауа ас-Сыфат, единобожия в именах и атрибутах Аллаха. Не хотелось бы лезть в дебри теологии, я попытаюсь сформулировать максимально концентрированно, для читателя, не являющегося специалистом в этой области. Матуридиты признают из атрибутов Аллаха только четыре: жизнь, знание, сила/мощь и желание (ирада), при этом разногласят в атрибутах слуха и зрения. Они приписывают Аллаху выдуманный атрибут, называя его «таквин», считая его основой во всех его атрибутах-действиях (сифатафъаль), не признавая атрибуты Аллаха как деяния в действительности. Они не верят в атрибут речи как таковой, искажая тексты Корана и сунны. К этому плюсом уже ашаритские убеждения, что Аллах не говорит словами, которые слышны, но говорит посредством «калямнафси», голосом души. Они отрицают атрибуты как вознесение Аллаха, руки, глаза, лик, возвышение, нисхождение, гнев, довольство и так далее. Они говорят, что Аллах не внутри мира и не за его пределами, Он не слит с миром и не разделен от него, не наверху мира и не под ним. Вера у них есть признание сердцем, вне необходимости словесного подтверждения и соответствующих деяний.
Короче, намудрили дальше некуда, и остались вполне довольны собой. Как я прочла в одном из их трудов: «Путь сподвижников более безопасен, но наш путь умнее». Да как вам будет угодно думать по сути-то, главное, что противопоставление налицо.
И даже это не самая большая проблема. Не думаю, что рядовой талиб в принципе озадачен такого рода категориями, да и не только ими. Когда человек произносит слова засвидетельствования веры, не до конца понимая их смысл, ему очень тяжело впоследствии придерживаться того, что этот самый смысл от него требует. И озвученные выше нюансы, и все прелести крайнего суфизма – лишь следствие.
– Ну подожди, а как же «аль-Каида»? Светочи салафизма своей эпохи, так сказать.
– Я уже говорила не раз, и повторю вновь – мерить убеждения «Талибана» дружбой с «аль-Каидой» некорректно. Это две практически параллельные мировоззренческие системы, сошедшиеся в точке культивации «джихада». Кстати говоря, нынешний «Талибан» как может открещивается от прошлых связей, смекнув, что за свое гостеприимство им пришлось довольно-таки дорого заплатить.
К слову, я не жалую термин «джихадизм», широко тиражируемый СМИ и светскими исследователями, но явление такое действительно имеет место быть. Когда концепция «джихада» принимается на вооружение для достижения какого-либо результата, вытесняя даже более важные аспекты Ислама, если таковые и присутствовали изначально. Момент, когда этот самый результат становится самоцелью, и является началом конца – заполучив вожделенное кровью, потерями, непомерными усилиями люди, чьи сердца привязаны только лишь к результату, готовы на любые жертвы, чтобы его сохранить, готовы на любые уступки, в том числе в религии. Именно это ныне и случилось с «Талибаном». И в этом плане ничего они не изобрели. Схожая модель действий уже была детально отработана ихванскими теоретиками – движением «братья-мусульмане», в сторону мировоззрений которых талибы сейчас уверенно дрейфуют.
Что примечательно, сами талибы не претендуют на причастность к салафийе, даже напротив, открыто запрещают «салафитский призыв» на своих землях. Впервые соответствующий документ был опубликован Хадию-р-Рахманом, представителем так называемого саляфитского движения «ахлюль-хадис», сыном известного шейха Джамилю-р-Рахмана, главы центра исламских исследований в Пешаваре. Позже уже другой сын шейха, доктор Дия Ибн Джамилю-р-Рахман, доцент международного исламского университета в Исламабаде и преподаватель Пешаварского университета имени имама Мухаммада Ибн Исма’иля аль-Бухари в своем микроблоге пояснил, что декларация является – цитирую, – «старой», поставив точку в вопросе о её достоверности – так или иначе, она есть и это вовсе не фейк, как утверждают поклонники «Талибана».
– Всё мировое сообщество видит в лице «Талибана» ультраисламистов, между прочим.
– Это всё впечатляющий визуальный эффект. Когда человек в силу тех или иных обстоятельств не смог понять или реализовать основное, он упирается в то, что ему доступно. Это как «этнический мусульманин» сотрудник МЧС или банка где-нибудь в Люблино, который, подсознательно осознавая суть своего положения, заводит четыре жены и наряжает каждую из них в никаб, полагая, что хотя бы это его спасет. Отсюда же гиперболизированная система запретов и наказаний «Талибана», иногда даже более жесткая, чем следовало бы. Да, надо отдать должное, талибы – это не ряженые принцы КСА и не эмиры – завсегдатаи ночных клубов в Дубаи. Но это и не исламское государство, увы.
– Мне кажется, ты преуменьшаешь – скажем так, «шариатскость» Талибана.
– Не думаю. Когда я была в Вазиристане, помню, юношу до смерти выпороли за то, что он посветил солнечным зайчиком вслед девушке в бикре. Эта, и другие подобные истории исходят от смещения акцентов ввиду изначальной несостоятельности и скорее дискредитируют истинный Шариат.
– Значит Афганистан под «Талибаном» – несмотря на настойчивую видимость, не то самое искомое миллионами жаждущих и, кстати говоря, ныне торжествующих, «исламское государство»?
– К сожалению, нет. «Талибан» получил свой приз за десятилетия упорной борьбы, и никоим образом не намерен с ним расставаться. Даже теряя себя. Достигнув власти, они включились в игру по новым правилам. Глобальную сеть наполнили видео, где талибы называют шиитов, своих давних недругов, доселе нещадно преследуемых, братьями, заверяя оных, что «эмираты к вашим услугам, моджахеды к вашим услугам, если возникнут проблемы, мы находимся на вашей службе». И это не только рядовые бойцы. Заместитель главы комиссии по культурным вопросам «Талибана» Ахмадулла Васик в интервью агентству «Тасним» заявил: «Мы позволили шиитам проводить свои религиозные церемонии, мы уважаем все религии, и между нами и шиитами есть много общего, у нас нет конфликтов, и мы считаем их своими соотечественниками и братьями». На инстаграм-ресурсе tawaq.tryaqи вовсе присутствует материал, в котором талибы свидетельствуют, что «шииты уважают всех сподвижников». Дабы закрепить успех, видимо, высокопоставленная делегация «Талибана» даже направилась в Дашат-э-Бахри на место шиитской молитвы, чтобы принять участие в мероприятии Мухаррем. При этом ранее, завоевывая города, талибы сначала сняли шиитские флаги на их молитвенных домах, но затем вернули на место, будто следуя чьей-то инструкции.
Вместе с тем, Департаменту сохранения и регистрации исторических памятников Министерства информации и культуры в Кабуле, в чьи задачи входит, в частности, забота о почитаемых суфиями и шиитами могилах,руководством «Талибана» было предложено «работать в прежнем режиме». Даже позиции в своей пресловутой «ультрашариатскости» талибы заметно сдают: назначенный «Талибаном» губернатор Кандагара Хаджи Вафа заверил, что «его администратор не будет никого принуждать носить бороду или запрещать музыку», переложив сию компетенцию на исламских ученых, женщины-телеведущие эмирата – что само по себе уже ноу-хау, – ведут телевещание в головных уборах, частично демонстрирующих волосы, а наказание ворам смягчили до публичного бритья головы.
Резонанс вызвала ситуация, когда талибы казнили командира группировки «Исламское государство» Абу Умара аль-Хурасани в тюрьме «Пули-Хумри». На фоне братства с шиитами и обещаний неприкосновенности для марионеточных чиновников, это как нельзя лучше демонстрирует вектор, который они для себя приняли. Приняли, полагаю, как условие дарованной им щедрой рукой американского истеблишмента победы. Как и, по сути, псевдоавтономию, подразумевающую, к примеру, возможность для американской авиации наносить удары на территории Афганистана по своему усмотрению. Не зря же никто иной как Глава Центрального командования армии США генерал МакКензи заявил, что в данный момент они предоставляют информацию об атаке талибам, чтобы те провели для них расследование. Он также сказал, что США рассматривают талибов как инструмент для обеспечения безопасности американских войск, упомянув, что у них «общая цель». Цель, как мне видится, многовекторная. И в первую очередь это борьба с ИГИЛ. Вопросов тут не осталось никаких, тем более после совместной координации уничтожения актива ИГИЛ с воздуха. Думаю, не зря Америка удалилась из Афганистана без пожитков, оставив армию «Талибана» едва ли не самой оснащенной на Ближнем Востоке.
– То есть с остальными джихадистскими движениями у «Талибана» отношения не сложились? Ждать консолидации воинствующих исламистов вокруг талибов не приходится?
– Совершенно верно. От «аль-Каиды» талибы дистанцировались, фактически назвав взаимодействие с ними своей главной ошибкой. ИГИЛ талибы люто ненавидят и воюют с ними что есть мочи. Ещё бы – ИГИЛ посмело посягнуть на их святая святых, на их государство, сформировав на территории Афганистана ряд подконтрольных зон в качестве собственного вилайата. Но это не только борьба за влияние, есть ещё один не менее важный фактор – идеология. Устанавливая свое присутствие в вилайате Хорасан (Афганистане), ИГИЛ заявило, что делает это для того, чтобы ввести на этой территории Таухид (единобожие) и истребить проявления ширка (многобожия). Тем самым, выразив, в частности, своё видение положения талибов, которые, следуя смыслу цитаты, с этой миссией не справились. Богословы же движения «Талибан» выпустили постановления против законности ИГИЛ и их идеологии, назвав вооруженную борьбу с организацией оправданной, поскольку она ведется на религиозной почве. Таким образом подтвердив, что убеждения у них разные. И это не только конфликт политических интересов и властных амбиций.
ИГИЛ как раз старается, как умеет, делать ставку именно на идеологию, и джихад видит следствием, а не причиной. Чему, кстати, косвенным подтверждением можно считать их прямой конфликт с той же «аль-Каидой» и «Талибаном». Есть ещё одно ключевое отличие – ИГИЛ, как и «аль-Каида», ставит своей глобальной целью создание единого политического образования, можно сказать общемирового характера, ради чего готова вести военные действия по мере возможностей повсеместно; «Талибан» заявляет своими искомыми горизонтами исключительно границы своей страны и жаждет «очистить Афганистан от иностранной оккупации».
Поэтому «Талибан»для мирового сообщества, исключая, вероятно, самих афганцев, по большому счету предельно лоялен и безопасен – не зря же ни одного террористического акта с участием талибов за пределами Афганистана за 27 лет существования «Талибана» не случилось.
Единственный контингент, который может польститься на присоединение к талибам, это алькаидовские пасынки, дислоцированные в Сирии – «Хайят Тахрир аш-Шам» и производные «Джебхат-ан-Нусры», у которых, как я понимаю, ныне случилось некоторое напряжение с «ансарами», принимающей стороной. Тем более, что их воззрения позволяют считать талибов «своими», и их ресурсы пестрят хвалебными одами триумфу «Талибана». Но и то для них это станет скорее поводом сложить оружие и зажить, наконец, в «исламского государстве», каковым они видят талибский Афганистан.
В принципе, те, кто подарил талибам Афганистан, а остальным – иллюзию исламского государства, полагаю, на то и рассчитывали: надо вам – берите. Очень выверенный ход, надо заметить. Для усредненного обывателя из так называемой «мусульманской среды» это победа, возможность и сбывшаяся мечта, для мира – малопонятная, но, что важнее, лояльная политическая система, не угрожающая им нисколько. Да ещё и в пределах ограниченной территории, без претензий на всемирный халифат. Для Америки – вожжи. Всё просто на самом деле.
Единственный регион, который может стать картой глобальной политической игры в этом случае, это Центральная Азия – да и то лишь если Америке вдруг вздумается использовать свой новоиспеченный инструмент для того, чтобы пощекотать нервы Путину.
А вот некоторое осторожное сближение «аль-Каиды» и ИГИЛ на этом фоне может состояться. В Центральной и Южной Африке, к примеру, где присутствуют противоборствующие боевые группы обеих сторон, в последнее время уровень взаимных нападений резко снизился. А после недавних актов ИГИЛ, направленных против американских военных в Кабуле, видный сторонник «аль-Каиды» Варит аль-Кассам поведал в сети, что «аль-Каида» празднует нападение ИГИЛ в Кабуле со словами: «Независимо от последствий, которые могут принести пользу крестоносцам, это нападение порадовало наши сердца, слава Богу».
– То есть, весь мир воспринимает победу «Талибана» как победу «мирового исламизма», движения «всемирного джихада». Ты же утверждаешь нечто противоположное. Так что же будет дальше? Чему будет способствовать в этом контексте победа «Талибана»? «Джихад умер»? Или «да здравствует джихад»?
– Для «всемирного джихада» это тоже своего рода победа, но не в том ключе, в котором это воспринимают массы – исключительно как момент истины, падения масок, очищения рядов, наконец. Перманентность джихада вплоть до последнего Часа – обещание Всевышнего, потому хоронить его ты всё же поспешил, наверное. Существует множество хадисов, в которых повествуется об ат-таифатуль-мансура, победоносной группе и специфических чертах ей присущих. Так, например, посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) сказал: «Никогда не перестанет существовать группа из моей Уммы, устанавливающая порядок Аллаха. Те, кто оставляет их или выступает против них, не будут способны навредить им до тех пор, пока не придет повеление Аллаха» (Бухари и Муслим). Также сообщается от Джабира бин Самуры, что посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) сказал: «Эта религия останется утвержденной, пока есть группа из мусульман, сражающаяся за нее, и так вплоть до наступления Часа». (Муслим 3/1524)
Но одного участия в сражениях, даже под лозунгами «джихада», недостаточно для того, чтобы быть причастным к этой группе. В первую очередь ат-таифатуль-мансура следует путем, указанным Аллахом и через Его пророка (да благословит его Аллах и приветствует), руководствуясь примером праведных предшественников из сахабов и табиинов, и тех, кто утвердился на этом из последующих поколений, не допуская действий и воззрений, собственно, аннулирующих религию.
Посему мне думается, что «всемирный джихад» медленно, но верно становится куда более рафинированным, более интеллектуальным, более избирательным, в том числе и в целях, ориентированным на качество, а не на количество, на убеждения, а не на эмоции. Возможно, на данном этапе менее масштабным, но другое важнее. По крайней мере, хотелось бы в это верить.
Авраам Шмулевич, раввин, политолог, специалист по исламским процессам, президент «Института Восточного Партнерства», специально для newcaucasus.com
