Карабахский конфликт и роль России в его урегулировании, ЕврАзЭС и Соглашение Армении с ЕС, вероятные сценарии обострения ситуации в регионе Южного Кавказа – об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com кинорежиссер, координатор движения «Европейский выбор» Тигран Хзмалян (Армения).
– Как вы оцениваете военное, политическое и экономическое влияние России на Армению?
– В случае с большинством постсоветских стран слова «российское влияние» – политкорректный эвфемизм. Для начала нужно назвать вещи своими именами и не забывать, что Армения, например, стала первым независимым государством, оккупированным Советской Россией в ходе совместного вторжения с кемалистской Турцией в конце ноября 1920 года. Через несколько месяцев после этого была захвачена и Грузия. Азербайджан, как известно, был «советизирован» мирно и бескровно, по условиям пакта Ленина-Кемаля, ставшего позже прецедентом для гораздо более известного миру пакта Молотова-Риббентопа, а вернее – Сталина и Гитлера в 1939 году.
Восстановление национальной независимости республик, начавшееся с распадом СССР, в Армении было остановлено государственным переворотом 27 октября 1999 года, когда группа террористов в Ереване расстреляла премьер-министра, главу парламента, нескольких депутатов и министров. После этого к власти в Армении пришел клан пророссийских деятелей. О том, что за терактом в армянском парламенте стояли спецслужбы России, говорили многие, например, Александр Литвиненко, позже отравленный в Лондоне полонием. Кстати, на похороны жертв в Ереван впервые приехал Путин, тогда уже не директор ФСБ, а глава правительства России. Я бы обратил внимание, что ровно через два месяца после этого путча, произошел другой, гораздо больший по масштабам переворот, правда бескровный и «аккуратный» – уже в России, когда 31 декабря 1999 года скомпроментированный и ослабший Ельцин передал власть Путину, а фактически – спецслужбам. Так что ереванский теракт можно рассматривать как генеральную репетицию захвата чекистами власти в России. А в Армении с того времени установилась почти полная монополия России во всех областях: политической, экономической, информационной. Единственным важным исключением осталась армянская армия, о чем я скажу отдельно.
– Контролирует ли Москва политические партии в Армении? Есть ли политические силы, ориентированные на сближение с Западом?
– Москва не только контролирует политические партии в Армении, она их попросту уничтожила, скупила на корню, выхолостив из этого понятия главное содержание – политическое представительство различных сегментов общества. Поясню на примерах. Взять одну из старейших армянских партий – дашнаков, исторических врагов большевизма. Именно на них с приходом к власти сделал ставку второй армянский президент и наиболее одиозный сторонник Москвы – Роберт Кочарян. Несколькими министерскими портфелями и бизнес-преференциями в пользу дашнаков все политические вопросы были сняты, а идеологические противоречия забыты.
Другой пример – первый президент страны Левон Тер-Петросян долгое время был в непримиримой оппозиции к Кочаряну, однако затем вступил в абсурдную коалицию с еще более одиозным и промосковским олигархом, а после позорного принуждения Армении к отказу от евроинтеграции и вступлению в Таможенный союз в 2013 году, он заявил о «необратимости» этого процесса.
Единственной политической организацией вне контроля КГБ/ФСБ остался Союз национального самоопределения, возглавляемый диссидентом советской поры Паруйром Айрикяном, однако во время последней президентской кампании он был ранен в ходе покушения. Группа независимых радикалов во главе с Шантом Арутюняном была арестована и брошена в тюрьму в 2014-м. В результате физического, идеологического и психологического террора на парламентских выборах 2016 года года партия Свободных демократов, ратующая за евроинтеграцию, получила лишь 1% голосов. Таким образом, все проевропейские силы и движения в Армении сейчас либо разгромлены, либо находятся вне политического поля, существуя лишь в виртуальном пространстве Интернета, где они пытаются влиять на общественное мнение.
– Подписание Соглашения с ЕС – это договор ради договора или же можно ожидать в будущем реальной евроинтеграции Армении? В чем конкретно может проявиться процесс сближения с ЕС? Противится ли Россия сближению Армении с ЕС? Если да, то каким образом?
– После капитуляции и отказа от договора с ЕС в 2013 году Армения оказалась не только в Таможенном, ныне Евразийском экономическом союзе, но и в ощутимом политическом вакууме. И дело не только в экономической несостоятельности российской сырьевой модели, навязанной Армении, но и в опасном военно-политическом аспекте этой ситуации. Дело в том, что обе славянские страны-участницы ЕврАзЭС, Россия и Беларусь, активно вооружают Азербайджан, а центрально-азиатские республики – Казахстан, Киргизия, Таджикистан не скрывают своих предпочтений в пользу Баку при любых разногласиях.
К тому же Европейский Союз все эти годы остается главным торговым партнером Армении, превосходя по объемам взаимных поставок и Россию, и, естественно, ЕврАзЭС. Поэтому осторожные, но очевидные попытки Еревана вернуться к процессу евроинтеграции возобновились почти сразу после первого шока, вызванного ультиматумом Путина об отказе подписания договора в 2013 году.
Во многом реставрации армяно-европейского сближения невольно помогло российское вторжение в Украину, которое по аналогии убедило европейцев в реальном давлении Москвы на Ереван и подвигло ЕС вернуться к новому соглашению с Арменией, подписанному, наконец, 24 ноября 2017 года, хотя и в менее радикальном варианте, чем первоначальный договор, подобный соглашениям ЕС с Украиной и Грузией. Кремль, естественно, никогда бы не позволил Еревану изменить курс, если бы не два обстоятельства – резко осложнившееся внешнеполитическое положение России и «Четырехдневная война» в Карабахе в апреле 2016 года. Эти новые факторы понизили степень зависимости Армении от России с максимальной до частичной, хотя все еще очень значительной.
– Возможен ли выход Армении из Евразийского союза? Получила ли Армения какую-либо пользу от вступления в этот союз?
– Экономические и политические результаты вхождения Армении, повторю, ее насильственного и принудительного втягивания туда, описываются одним словом – катастрофа. Рост цен, усиление российских монополий в Армении – газ, нефть, электроэнергия, железнодорожные и авиаперевозки, хищническая разработка недр, увеличение масштабов эмиграции – все это прямые и косвенные последствия запрета Москвы на свободную торговлю, чем, собственно и является так называемый Таможенный Союз, или ЕврАзЭС.
Но самым сильным ударом по этому мертворожденому проекту стала апрельская война 2016 года, опрокинувшая лживые аргументы российских агентов влияния о «повышении безопасности» Армении при вступлении в ЕврАзЭС. Однако выход Армении из этого тупика должен быть и станет не столько экономическим, сколько политическим шагом, ибо он будет означать слом всего механизма власти и системы отношений последних десятилетий.
– Насколько реально обострение ситуации в зоне Карабахского конфликта и к чему это может привести? Как по-вашему, вмешается ли Москва в случае начала боевых действий в Карабахе? Почему этого не произошло в апреле 2016 года?
– Обострение карабахского конфликта, как и абхазского, осетинского, приднестровского, крымского, донецкого и ряда других очагов напряженности на постсоветском пространстве, практически полностью зависит от создателя и главного «выгодоприобретателя» всех этих конфликтов – Кремля. Интересы местных властей во всех этих случаях играют вторичную роль, а подлинные интересы народов вообще в расчет не принимаются.
Но после фарсового переназначения Путина на его четвертый или пятый президентских срок ситуация в Карабахе резко осложнилась. Причина в том, что новый конфронтационный курс Путина, анонсировавшего новую «холодную войну» и новый «железный занавес» по периметру российского влияния, требует четкого размежевания границ этого ареала. И здесь Украина, Грузия, Молдова оказываются в более предпочтительной ситуации, заметно продвинувшись по линии евроинтеграции и сближения с НАТО.
Да, никаких серьезных обязательств по защите этих стран ЕС и НАТО на себя еще не взяли, но Киев и Тбилиси недавно получили кое-что поважнее бумаг: несколько сотен американских ПТУРС «Джавелин». Это лучшее на данный момент средство против российских поползновений. А так как Москва встала на путь конфронтации со всем миром, не будучи в состоянии всерьез противостоять НАТО, как недавно показал ночной бой в Дер-эс-Зоре, то следует ожидать обострения на каком-то из «малых фронтов». Карабах может оказаться или показаться московским стратегам наиболее доступным объектом новой войны. Совершенно неслучайно Ильхам Алиев недавно заговорил об «исторических правах» Азербайджана уже и на Ереван, а на апрель сего года назначил и собственные досрочные перевыборы. Ну а если учесть, что на середину мая в Армнии запланированы совместные военные учения с НАТО, то вырисовывается отчетливый временной график вероятного нового нападения на Армению: середина апреля-середина мая.
Вопрос о том, почему Москва не вмешалась в военные действия на всем протяжении карабахского фронта в апреле 2016 года, требует отдельного разговора, но если вкратце, то поясню свою точку зрения. Дело в том, что тяжелые боестолкновения тех дней, по моему глубокому убеждению, разделяемому многими военными и политическими экспертами, были масштабной спецоперацией, совместно разработанной и осуществленной генштабами в Москве и Баку с далеко идущими, хотя и различными стратегическими целями.
Для Азербайджана это был шанс отвоевать два-три района на востоке Карабаха и укрепить позиции Алиева внутри страны лаврами военного победителя. Тут все более-менее ясно. Для Москвы это был гораздо более ценный трофей. Надо посмотреть на ситуацию в глобальном контексте. К весне 2016 года Россия находилась уже под международными санкциями, сирийская авантюра забуксовала и Путин объявил о сокращении контингента, а главное – падение цен на нефть и газ. Именно неудачи в Сирии вынудили Кремль вернуться к карабахской теме. Если посмотреть на направления двух главных ударов азербайджанской армии в ночь с 1 на 2 апреля 2016 года, то это крайний Мартакертский район на северо-востоке Карабаха и участок Горадиз-Гадрут на юге. Первое направление – непосредственное соседство с нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан, а также с газопроводом и железной дорогой Баку-Тбилиси-Карс. Второе направление – граница Ирана.
Теперь представьте сценарий, по которому внезапный удар Азербайджана опрокидывает армянские позиции, затем Ереван в панике обращается за помощью к Москве. Путин, помедлив день-два, посылает русских десантников, которые в виде «миротворцев» закрепляются именно в этих двух точках. В результате Путин объявляет об окончании многолетнего конфликта, получает лавры миротворца и возвращается в международную политику триумфатором. Азербайджан празднует реванш и Алиев превозносится как великий полковедец, окончательно подавив любую оппозицию. А главное – Россия получает две военые базы в близости выстрела от действующих азербайджанских и проектирующихся иранских и любых других трубопроводов и магистралей в ключевых районах. Это означает возможность влиять на мировые цены на нефть и газ.
Но весь этот великолепный план не сработал по одной причине – армянская армия не отступила. Ценой больших потерь – около сотни военнослужаших погибли на позициях в первую же ночь боев, атака азебайджанского спецназа была отбита. Тщательно подготовленная российскими военспецами операция, включавшая вероятную вербовку некоторых высоких чинов армянской армии, вскоре уволенных из армянской армии и нашедших убежище в Москве, провалилась из-за упрямства и патриотизма младших командиров и простых призывников, дравшихся в окопах до последнего патрона и даже врукопашную. Более того – Ереван не запросил Москву о помощи и Серж Саргсян не написал «письмо Януковича», которым Кремль размахивал при аннексии Крыма. Вместо этого, Саргсян уже 5 апреля вылетел в Берлин, где заявил на Совете Европы, что у Армении более нет политического покровителя. Это стало водоразделом в российско-армянских отношениях после распада СССР. Путин проиграл важный раунд своей большой геополитической игры, причем на поле, которое он считал своим, в Армении, в Карабахе. Известно, что он не прощает своих поражений. Поэтому мы не очень много об этом говорим, но понимаем, что лежит на весах…
– Как вы лично вы видите разрешение карабахского конфликта, которое бы устроило все стороны?
– Первое условие – исключение России из процесса урегулирования. Россия – исторический «автор» нынешнего противостояния и главный экономический, военный, ну и политический его «бенефециант».
Ну а разрешение конфликта может осуществиться, например, в случае присоединения будущего азербайджанского государства к процессу евроинтеграции, потому что в условиях открытых границ, свободного перемещения граждан и, главное – верховенства закона – территориальное размежевание и флаги на башнях быстро превращаются из объектов фанатизма в туристические достопримечательности.
Беседовал Иракли Чихладзе, специально для newcaucasus.com
