Эскалация конфликта в Нагорном Карабахе и Грузия, позиции России, Турции, Ирана и регион Южного Кавказа, возможные внутриполитические процессы в Азербайджане и Армении — об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com востоковед, эксперт «Фонда Рондели» (Грузия) Зураб Батиашвили.
– В случае успеха азербайджанской армии в Карабахе не может ли этот конфликт стать прецедентом для стран, имеющих свои нерешенные территориальные проблемы?
– Замороженных конфликтов не существует, они лишь условно заморожены. Их активность сравнительно сужена и острота замедлена в различные периоды времени.
Если взять тот же Карабахский конфликт, там всегда были периоды увеличения интенсивности эскалации, была стрельба, были жертвы, погибали несколько военных. Но это в меньшей степени попадало в информационную среду. Потому замороженных конфликтов как таковых не существует, просто их интенсивность то повышается, то снижается.
Решение конфликта силовыми методами происходит не впервые. Достаточно посмотреть на конфликт в Хорватии в 90-х годах — война в Сербской Крайне.
В целом, конечно, война и дестабилизация является плохим прецедентом и, возможно, у других стран может появится желание решить проблемы с помощью оружия. Но у каждой страны и конфликта существуют свои особенности, невозможно везде повторять один и тот же сценарий. Копирования не будет происходить, так как различные страны и стороны конфликтов имеют свою специфику. Конечно, будут единичные схожие случаи, но это не означает, что все будут использовать одну и ту же модель.
– Возможно ли признание Карабаха, к чему призывают в Ереване и Степанакерте? В случае, если Карабах все-таки будет признан какими-то странами, что делать Грузии?
– Это мне кажется немного нереалистичным, потому что так называемая республика Нагорный Карабах не признана даже самой Арменией. И как это будет возможно со стороны других стран? Если Армения признает Нагорный Карабах, то этим реально ситуация не изменится. К примеру, что меняет признание государством Науру грузинских оккупированных территорий? Какое это имеет для нас значение?
– Как может измениться ситуация в регионе после окончания горячей фазы в Карабахе? Часто можно услышать, что после этой войны ситуация в регионе уже не будет прежней. Что может измениться конкретно для Грузии?
– Пока мы не знаем чем все завершится. Во всяком случае, рано говорить об итогах. Но, что мы видим на этот момент, Россия пытается усилить свои позиции на различных направлениях. Она хочет «наказать» премьер-министра Никола Пашиняна как политика, который поставил под сомнение единоличную гегемонию России в Армении. И это должно стать примером для других, что может случиться с таким политиком. Это первая цель России. Вторая заключается в том, что в результате конфликта ослабнут, по ее видению, Армения и Азербайджан, и станут более зависимыми от Москвы.
По разным сведением, во время нынешней эскалации конфликта было уничтожено вооружения на сумму около 1 млрд. долларов. Это означает, что эти обе страны опять обратятся к России и опять приобретут у нее военную технику. То есть, будет работать российский военно-промышленный комплекс, будут новые заказы, что очень важно для России.
Важно и то, что обе стороны смотрят в сторону Москвы, что она скажет и каким будет ее отношение к конфликту. По всем направлениям Россия старается из этой войны, конфликта получить максимальную выгоду для себя.
Сейчас конфликт разгорелся из-за нескольких причин. Одна из них — у США нет времени для Карабаха, в этой стране скоро пройдут президентские выборы, очень серьезна предвыборная ситуация.
В США сейчас наблюдаются серьезные экономические проблемы, вызванные пандемией, экономика идет на спад и для решения этих вопросов уделяется больше внимания внутри страны. Исходя из этого, Карабах не есть вопрос номер один для США. Что касается Европы, то она не очень активна, если не считать позицию Франции.
А остальные, как мы видим, ни Россия, ни другие страны, не предпринимают действенных шагов для деэскалации конфликта. С самого начала было видно, что ситуация не завершится легко. Как только линия фронта изменилась, был разрушен статус-кво. После этого баланс сил радикально изменился и сейчас ход сражений обуславливает политику. Военные успехи будут диктовать условия политикам.
Даже если ничего не поменяется, Азербайджан уже занял территории в южной части Карабаха. В течение 30 лет у Азербайджана не было прогресса в этом направлении, впервые статус-кво разрушен и изменился в пользу Азербайджана.
Азербайджан находится в выигрышной позиции. Другой вопрос, как будет влиять сегодняшняя ситуация на политику, к чему приведут переговоры по статусу Карабаха, на какие уступки готовы будут пойти стороны. Президент Азербайджана Ильхам Алиев уже поставил вопрос культурной автономии Карабаха. Но деталей мы не знаем. Сложно говорить сейчас, что имеется в виду под «культурной автономией», какими будут конкретные предложения и будет ли это выгодно другой стороне.
– Может ли война в Карабахе дестабилизировать ситуцию в Грузии, на Южном Кавказе в целом?
– Грузии этот конфликт несет несколько вызовов. Например, один из военно-политических рисков заключается в возможном требовании предоставления транспортного коридора со стороны России, если та решит помочь Армении.
Пока таких требований нет, но это не значит, что оно не появится. Требование может возникнуть в случае, если Россия решит привести в действие некоторые пункты соглашения о коллективной безопасности, согласно которым она берет на себя обязательство помощи членам ОДКБ. В том случае, если будет осуществлено нападение непосредствено на территорию Армении, чего пока нет. Нагорный Карабах не признан, соответственно, у него нет такого типа соглашения ни с кем.
Но существует и другие риски, которые также важны. Грузия с самого начала конфликта придерживается нейтралитета, но чем больше проходит времени, тем сложнее будет его соблюдать, несмотря на то, будет или нет у правительства такое желание. В Грузии проживает много граждан армянского и азербайджанского происхождения, для которых эти вопросы очень болезнены и чем дальше конфликт затягивается, тем больше эти настроения усиливаются. А это может влиять на внутреннюю стабильность в Грузии.
Также существуют риски экономического характера. Армения и Азербайджан — важные торговые партнеры Грузии. И если война продлится долгое время, то это обязательно отразится на экономике всего региона. У воюющих сторон не будет ни времени, ни экономических ресурсов для торговли с другими странами, в том числе с Грузией. В то же время, Азербайджан осуществлял серьезные инвестиции в Грузию. Насколько он сохранит финансовые возможности для инвестиций после войны?
Кроме того, сейчас из-за пандемии закрыты границы, и непонятно, какой будет ситуация после их открытия, так как из этих стран к нам приезжали миллионы туристов. Будут ли они иметь финансовые возможности для посещения Грузии? Возникает очень много вопросов…
– Возможна ли смена власти в Армении и Азербайджане после окончания боевых действий в Карабахе?
– Как я ответил ранее, одна из целей России — дестабилизировать ситуацию в Армении и убрать Никола Пашиняна. Насколько это реально, покажет время. Во время боевых действий этого, конечно, не произойдет, но после завершения войны такая вероятность может появиться. Что менее ожидаемо в Азербайджане, потому что она будет стороной-победителем. Я не думаю, что Ильхама Алиева в ближайший период ждут такого рода проблемы. Наоборот, это принесет ему популярность в народе, так как он изменил 30-летний статус–кво.
– Иран сейчас занимает достаточно «нейтральную» позицию в карабахском вопросе. С чем это может быть связано?
– Иран внимательно наблюдает за событиями и ему не все равно, что будет происходит на его северной границе. Для Ирана важно, чтобы не произошло большой дестабилизации, которая может привести к взрыву и нарушению баланса между сторонами. Иран сравнительно нейтрален. Он поддерживает территориальную целостность Азербайджана и надо учитывать, что в Иране проживает миллион этнических азербайджанцев. И Тегеран, конечно же, с осторожностью относится к чувствам собственных граждан.
– Какова будет роль Турции в регионе после завершения этой войны? Стоит ли ожидать ее усиления?
– Позиции Турции уже сейчас укрепились, это уже не та страна, какой она была в конце ХХ века. Она изменилась, у нее появились амбиции не только в регионе, мы видим включенность Турции в мире, в конфликты в Сирии, Ливии. Турция активно включена в Карабахский конфликт, поддерживая Азербайджан. Она и раньше поддерживала Азербайджан в конфликте, но сейчас ее позиция более ясна и устойчива. Это уже поддержка не только на словах, Турция оказывает военную поддержку Баку. С помощью тех же дронов турецкого производства Азербайджан получил серьезное преимущество в боях за Карабах.
– А что будет с ролью России? Сейчас в армянском сегменте соцсетей часто можно встретить обвинения в адрес Москвы в том, что она «бросила союзника», «оставила один на один против Азербайджана и Турции». То есть, в Армении действительно усиливаются антироссийские настроения? Не способствует ли это ослаблению влияния Москвы на регион?
– Естественно, в армянских социальных сетях есть и будет недовольство. Главное, как недовольство в армянском обществе будет проецироваться на политику. Будет ли оно направлено против Пашиняна или против России. Пока страсти не утихли и политические процессы не начались, так как идет война. Как завершатся военные действия, что придется уступить — от этого зависит, какие изменения в политическом плане будут осуществлены.
Армения сейчас теряет оккупированные азербайджанские территории вблизи Карабаха, но мы не знаем как будут развиваться события. Уступить эти районы армянская сторона соглашалась и ранее, но при определенных условиях. Мы не знаем, о чем сейчас ведутся переговоры. И будет ли обида армян направлена только против Никола Пашиняна или, в долгосрочном периоде, против России.
Было много планов, которые предусматривали уступку азербайджанских территорий вокруг Карабаха взамен на то, что будет решен статус Карабаха. Но вопрос Карабаха не был прописан до конца. Стороны пытались придти к консенсусу, но в последний момент не смогли договориться.
– Если Баку вернет территории, заставит Ереван пересмотреть свои позиции, и заявит о своей победе, а Россия так и не вмешается, то как это может отразиться на настроениях в оккупированных регионах Грузии – будет ли это для них сигналом, что следующими могут оказаться они? Особенно учитывая поведение Москвы по отношению к Армении.
– Это сложный вопрос, я уже говорил о том, что сценарий решения одного конфликта не значит, что его можно скопировать и перенести на другие случаи. У всех конфликтов есть своя специфика. Проблемы, существующие в Грузии, также имеют свою специфику. Я не думаю, что карабахская ситуация один в один отразится на конфликтах в Грузии. Однако, конечно, разные стороны будут иметь время для анализа случившегося в Карабахе, вынести свои заключения. Пока этот конфликт не завершен, соответственно, пока рано делать выводы.
Лика Жоржолиани, специально для newcaucasus.com
