В Грузии давно отказались от детских домов «советского» типа. Дети, не имеющие своих семей или же вынужденные, по разным причинам, жить не в своей семье, сейчас в основном живут в малых детских домах семейного типа.
Реформа системы ухода за детьми проводилась в Грузии в 2009-2013 годах, результатом которой стало закрытие больших попечительских учреждений, и их замена на альтернативные формы (воспитание по доверенности, малые детские дома семейного типа).
Например, в грузинском регионе Шида-Картли большие детские дома располагались в Сурами и Ташискари. В них проживало более 300 воспитанников. После закрытия этих домов многие дети вернулись в свои семьи.
Что же может стать причиной получения детьми государственной опеки?
«Считается, что попавший к нам ребенок крайне обездолен, или же не хочет возвращаться домой, не получает надлежащей опеки и последним его убежищем становится дом семейного типа… К сожалению, это так…», – объясняет Хвича Посошвили, лидер-менеджер расположенного в Гори дома семейного типа.
Посошвили с 2012 года работает в расположенном недалеко от города Гори поселке Цминдацкали малом доме семейного типа. Он говорит, что его работа довольно сложна и сопряжена со стрессом, но единственное, что его радует – это видеть, как улучшается состояние детей по прошествии времени:
– Иногда я сам задумываюсь о том, как могла сложиться моя жизнь, если б у меня было подобное прошлое. Вы не представляете, через какое тяжелое прошлое пришлось пройти этим детям. Мне даже трудно говорить, когда вспоминаю их истории, поэтому даже небольшое улучшение их состояния очень важно.
– Какого возраста дети в вашем доме?
– Сейчас у нас живут пять детей 16-17 лет, одному уже почти 18.
– А на скольких детей рассчитан ваш дом семейного типа?
– Мы можем принять десять детей, у нас четыре воспитателя, которые опекают по два или три ребенка. Именно в этом главная цель реформы — чтобы лишенные заботы дети жили в семейной обстановке. Не скажу, что для них жизнь в малых домах семейного типа идеальна, однако реформа оказалась позитивной, так как дети стали получать заметно больше внимания и заботы. Несмотря на проведенную реформу, в Грузии по-прежнему действуют до пяти больших детских домов, которые, в основном, находятся под покровительством Патриархии и выполняют функцию религиозных школ. Стоит отметить, что поиск информации о них или их посещение затруднительны, как в случае с детским домом в Ниноцминда.
Почти все наши воспитанники посещают общеобразовательные школы и, кроме того – различные кружки.
– Возникают ли у них проблемы в школе из-за их «статуса»?
– Да, и довольно часто. Как ни удивительно, от учителей они получают больше дискомфорта, чем от ровесников. Часты случаи буллинга…
К разговору о проблемах детей из семейных домов подключилась и бывший лидер-менеджер расположенного в Гори дома малого семейного типа госпожа Эка. Она подчеркнула, что ей часто приходилось доказывать учителям необходимость изменить их отношение к этим ученикам:
– Наши дети включены наряду со своими одноклассниками во все школьные процессы: посещают экскурсии, принимают участие в жизни школы и т.д. Детям, которые проявляют интерес к какому-либо предмету или, наоборот, им требуется дополнительная помощь в освоении какого-либо предмета, мы выделяем репетиторов. К сожалению, у многих людей нет понимания в вопросах, которые напрямую связаны с причинением вреда детской психике.
Провайдеры сервиса малых семейных домов создали ассоциацию, которая предоставляет адвокатские услуги по самым разным вопросам. Г-н Хвича отметил, что благодаря их ассоциации, уже восемь лет оставшиеся без опеки подростки могут совершенно бесплатно получать образование в государственных университетах в течение четырех лет.
– А много детей продолжают учебу в ВУЗах после окончания школы?
– Чаще всего они поступают в профессиональные училища, хотя некоторые из них успешно сдают экзамены и в различные ВУЗы. Мы всегда способствуем тому, чтобы все ребята, желающие учиться дальше, занимались с репетиторами. Учителя, узнавая, что они живут в воспитательных учреждениях, не берут с них платы, за что мы им особо благодарны. Наши воспитанники довольно хорошо сдают национальные экзамены. Возможность бесплатно продолжить учебу, разумеется, увеличило среди них количество студентов.
- Есть ли у вас особые внутренние правила, которые обязательно должны учитывать дети?
- Разумеется. К примеру, это уход за собственными вещами, необходимость держать в чистоте спальню. Недопустимы внутренние конфликты, хотя это не всегда удается соблюсти.
- Как вы поступаете в таких случаях, применяются ли т.н. «санкции»?
- Нет, ничего подобного нет. Мы не можем их наказывать и даже ставить в угол. В крайних случаях обращаемся в правоохранительные органы, так как закон обязывает нас так поступать.
- Часто ли приходиться вмешиваться правоохранителям?
- Достаточно часто. В основном, если дети поздно возвращаются домой. В зимнее время уже в 22:00 они обязаны быть дома. В противном случае приходится подключать к делу социальных работников и вызывать патруль. Не говоря уже о тех случаях, когда воспитанники убегают из дома.
Госпожа Нато, которая работает в малом доме со дня его основания уже почти 10 лет, добавляет: «Бывали случаи, что я и сейчас не могу понять, как мне удалось все преодолеть и вынести. Но это укрепило меня, и сегодня мне кажется, что я смогу преодолеть любые трудности».
– Можете вспомнить самый сложный для вас день?
– Помню, как ночью девочки хотели уйти, но я их не отпустила. Очень сложно было справиться с ними, но мне это удалось. Все время думала о том, как разрядить ситуацию и вынести все унижения. Девочки бросали в меня разные вещи, оскорбляли. Я же смогла не отвечать им… Когда приходишь сюда работать, приходится уметь справляться с этим…
– Случалось ли подобное в последнее время?
– Нет. Сейчас ситуация очень изменилась. Реформа действительно дала хорошие результаты, так как дети были переведены из больших домов. Трудных детей поначалу удерживать было очень сложно, они часто убегали. Сейчас подобных случаев нет. Меньшее число детей комфортно и для них самих, они быстрее привыкают к семейному окружению и им не сложно жить с нами вместе.
– То есть, вы считаете, что замена детдомов малыми домами семейного типа – правильное решение?
– Да, это действительно так. Нет никакого сравнения. Сегодня не сложно придерживаться распорядка дня, мы больше не прячем от детей острые предметы. Но я думаю, что было бы правильнее разделять детей по возрастным группам. Например, сейчас у нас дети от 15 лет и если привести в группу ребенка 6 лет, то основное внимание будет перенесено на него. И в результате будет нарушен баланс и комфорт, который наши дети имеют сейчас.
– Вы поддерживаете отношения с бывшими воспитанниками, которым исполнилось 18 лет и они покинули дом?
– После того как дети покидают дом, в течение первого года большинство из них поддерживает с нами отношения. Девочки выходят замуж, некоторые приходят к нам уже со своими детьми и семьями. Но некоторые стыдятся этого и не поддерживают никаких контактов.
Во время нашего разговора к нему пытаются подключиться воспитанники и рассказать о своих будущих профессиях, их интересует все, что касается их будущего.
Лана, 15 лет: «Раньше я хотела стать полицейским, но потом передумала и сейчас хочу стать социальным работником – сколько детей живут плохо и без опеки. Я бы смогла помочь им».
Ачико, 17 лет: «Я хочу стать психологом. Меня очень интересует человеческая психология, много читаю об этом. А еще меня интересует астрология, я уже разбираюсь в ней».
Сара, 17 лет: «Сейчас я учу английский язык и хочу начать изучать корейский. Поэтому решила поступать в институт иностранных языков».
В это время в Абхазии…
В самопровозглашенной Абхазии уже несколько лет говорят о необходимости создания детского дома, так как здесь нет ни одного детского приюта или даже временного убежища. Однако дальше разговоров дело не продвинулось. Так, по мнению председателя «Детского фонда Абхазии» Асиды Ломия, «в Абхазии нужно открыть небольшой реабилитационный центр для детей, которые на короткий срок оказываются без родительской заботы и опеки».
«В Абхазии давно назрела необходимость создания детского дома семейного типа. Именно такой вариант для республики наиболее подходящий», – считает Ломия.
По словам главы благотворительной организации «Киараз» Камы Гопия, в Абхазии немало детей, которые проживают в семьях без надлежащего ухода, есть и полностью беспризорные дети.
Мы связались с сотрудницей абхазской благотворительной организации «Панорама», которая пожелала остаться неназванной. Она считает, что оснований для создания детских домов в Абхазии нет:
– Но есть необходимость в создании кризисного центра для детей, чтобы дети могли какое-то время там пожить. Например, пьющие родители проходят лечение или же сидят в тюрьме, а детей некуда деть. Или же ребенок получает ненадлежащий уход в семье, и пока родители не изменят свой образ жизни, он мог бы находиться в центре опеки.
Местному населению трудно признать, что у нас есть какие-то проблемы с детьми. Люди считают, что семьи могут сами справиться с проблемами. Большинство уверено в том, что нет необходимости в детских домах. Часто в проблемных случаях родственники берут на себя заботу о детях.
В Абхазии действует семейных кодекс, предусматривающий лишение прав родителей. Но по словам специалистов, со стороны органов опеки такие процессы не происходят. Если ребёнок подвергается насилию, службы социальной защиты ставят такую семью на учет. Они проводят консультации с родителями, постоянно мониторят происходящее в семье. Но закона о работе социальной службы пока нет.
Мариам Бутхузи, специально для newcaucasus.com
Опубликовано при финансовой поддержке COBERM – совместной инициативы Евросоюза (ЕС) и Программы развития ООН (ПРООН). За содержание публикации полностью несет ответственность организация «Caucasus Principium». Содержание публикации ни при каких обстоятельствах не может рассматриваться, как позиция ЕС и ПРООН.
Material is published/translated/prepared with the support of COBERM, the joint initiative of the European Union (EU) and United Nations Development Programme (UNDP). The contents of this publicationare the sole responsibility of the organization “Caucasus Principium” and can under nocircumstances be regarded as reflecting the position of either the EU or UNDP.
