Инвестиции в грузинскую экономику, сегодняшние внешнеэкономичские приоритеты Грузии, банковский сектор и энергетика, возможные риски и перспективы грузинской экономики в целом. Об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com президент Торгово-промышленной палаты Грузии Каха Баиндурашвили.
– Как вы оцениваете инвестиционный климат в Грузии?
– Если отложить в сторону политику, то в перспективе картина довольно оптимистична. Новшества вызывает поток интереса со стороны инвесторов. Премьер-министр Бидзина Иванишвили находится в списке самых богатых людей в мире, что, конечно, привлекает инвесторов. Существуют ожидания, что в стране, в которой бизнесмен является премьер-министром, отношения с бизнесом значительно улучшатся. Это упрощенная картина того, что может положительно действовать на инвестиционную привлекательность страны.
Во время международного экономического форума в Давосе были озвучены приоритеты правительства Грузии, было заявлено об идее наименьшего вмешательства государства в бизнес. Если на это есть политическая воля государства, то это положительный фактор.
Если рассмотреть макроэкономические параметры, то после августовских событий 2008 года они постоянно улучшались. Но одно, когда в момент кризиса государство осуществляет фискальную стимуляцию, другое, когда кризис завершается и государство переходит на здоровый рост экономики. Что мы и наблюдаем сегодня.
Согласно закону «О госбюджете» на 2013 год, значительно улучшены макроэкономические параметры. Дефицит госбюджета сокращается, а экономика развивается. Это означает, что существует здоровый рост экономики. Также в бюджете отражено увеличение финансирования социальных проектов, что не повлекло увеличения налогового бремени. Это является позитивным фактором, так как денежные ресурсы были выделены из других расходов.
– Каковы приоритеты внешних экономических связей государства сегодня?
– Сегодня приоритеты, которые ставит перед собой государство, это сотрудничество в сфере развития экономических отношений с США и Европой и в направлении торговли с Россией. Это наиважнейший фактор для привлечения инвестиций.
Российский рынок повлечет за собой белорусский рынок, а также центральноазиатский, в частности, Казахстан, который входит в состав Таможенного союза. А это уже дополнительные возможности – около 250 млн. человек.
Российский рынок огромен и занимает 17-е место в мире по объему импорта. В начале этого списка находятся США и Китай. Привлекательность России заключается и в общей сухопутной границе, так как издержки на транспортировку гораздо меньше, чем с другими странами.
Если, к примеру, взять логистический сектор, то Грузия сегодня работает на восток и запад. Но географически она может развивать связи с югом и севером. В южном и северном направлениях сейчас Грузия не работает из-за отношений с Россией.
Но если эта ситуация уладится, то в стране будет создана уникальная среда, оба коридора будут работать, а это уже огромный потенциал и создание экономического пространства.
Потенциал юга и севера огромен. Это не только Россия и Армения, но и Финляндия и балтийские страны. Вслед за Арменией идет Иран, порт Бендер-Аббас, а дальше – арабские страны.
Даже если на этом этапе не рассматривать железную дорогу, то существуют юго-восточный сухопутный коридор, формирование которого будет полностью завершено через 4-5 лет. Хорошие возможности существуют и в направлении север-юг, развитие которого внесет позитив в логистический сектор и станет дополнительным стимулом для развития экономики. Хотя, я затрудняюсь сказать, какой эффект это окажет на политику.
– Как повлияет развитие новых инвестиционных фондов на экономику страны?
– Одним из эффективных инструментов для привлечения инвестиций на развитие отдельных секторов экономики является создание инвестиционных фондов. При предыдущем правительстве по инициативе тогдашнего премьер-министра Ладо Гургенидзе была попытка создать инвестиционные фонды. Затем, после событий августа 2008 года, деятельность в этом направлении была приостановлена. Сейчас подобные фонды планируется создать в течение нескольких месяцев.
Когда инвестор направляется в страны с высоким политическим риском, как в нашем случае, в страну, где находятся иностранные войска, то это уже является для них проблемой. В таком случае инвесторы требуют дополнительную «страховку».
Страхование кредитных рисков в Грузию осуществляют такие всемирно известные компании как Euler Hermes, французская COFACE и тд. Риски делятся на семь категорий, и Грузия в рейтинге этих компаний занимает позицию в последней, либо в предпоследней категории. Процент страхования рисков для компаний, инвестирующих в Грузию, очень высок. Однако в Грузии можно получить и наибольшую прибыль от сделок.
Но в том случае, если государство через фонды также инвестирует вместе с иностранными инвесторами, то это снижает риски и способствует принятию решений со стороны инвесторов. Например, в США и Евросоюзе инвестиции в сельское хозяйство поступают через аналогичные фонды.
– Как развивается банковский сектор в Грузии?
– На сегодня банковский рынок Грузии невелик. Для его развития необходимо привлечение инвестиций, однако их окупаемость небольшая, в отличие от других стран. Большинство банков, оперирующих на грузинском рынке, это грузинские банки, но если банковский сектор будет двигаться в направлении либерализации, то через 5-6 лет структура изменится. На грузинском рынке появится больше региональных банков, интерес со стороны банков Турции и Азербайджана уже имеется. Думаю, восточноевропейские банки также заинтересуются грузинским рынком. К примеру, банки Австрии сегодня интересуются рынками стран Восточной Европы, но у нас их пока нет. Но тенденция банковского бизнеса без границ будет нарастать. Так, при вхождении нового игрока на рынок, происходит вливание капитала, что способствует повышению конкуренции на рынке и сокращению кредитных ставок. Однако стоит отметить, что в акционерном капитале грузинских коммерческих банков превалируют иностранные акционеры.
– Недавно президент Грузии Михаил Саакашвили высказал мнение о том, что у российских банков есть интерес к приобретению грузинских банков, что вызвало его недовольство. По словам Саакашвили, 60-70% грузинского имущества заложено в банки, которые покупает Россия. При этом, он подчеркнул, что никогда не имел ничего против российского бизнеса, и прежнее правительство Грузии даже поощряло его, но сейчас ситуация иная. По его мнению, вхождение российского банковского капитала – «это прямая кабализация экономики Грузии государством-оккупантом». Что вы думаете об этом?
– В этом случае необходимо разделять политику и экономику. Во-первых, всякий добавочный капитал – это положительный фактор, особенно в банковском секторе. Если политики видят в этом угрозу для национальной безопасности страны, то для этого необходимо усовершенствовать законодательство.
В США существует список компаний, которые не могут войти на рынок страны, что является документом стратегического национального плана безопасности.
Если, к примеру, вложение российских инвестиций в какой-либо сектор может повлечь угрозу национальной безопасности страны, то это должно быть отражено в специальном документе. Необходимо разделять политику и бизнес, так как бизнесмены – люди законопослушные и ведут бизнес в рамках закона.
На грузинском рынке оперирует российский банк ВТБ-Грузия, однако, по моему мнению, он не создает какой-либо угрозы грузинской банковской системе.
– Повлечет ли открытие российского рынка для грузинской продукции интерес со стороны российских инвесторов?
– Импорта с российской стороны в Грузию никто не запрещал. Однако торговые отношения должны быть двусторонними. В ситуации, когда из Грузии в Россию товары не поступали, односторонний обмен, естественно, просто не может хорошо работать. Грузинский рынок открыт для продукции, все зависит от цены и качества товаров. К примеру, если российское мясо будет дешевле, чем индийское, то, естественно, наш рынок предпочтет российское.
Интерес со стороны российских бизнесменов не прекращался никогда. Нам постоянно звонят, интересуются. Когда говорится о том, что Россия находится в списке приоритетов наряду с Европой, то повышается и интерес со стороны российских бизнесменов.
Я точно знаю, что очень многие российские компании выражают заинтересованность сектором грузинского виноделия. Инвестиции в различные секторы очень выгодны, так как реально страна получает дополнительный капитал и дополнительные рабочие места.
Если рассмотреть интересы инвесторов, то во всех случаях лидируют соседние страны. В этом случае невозможно отойти от географических реалий. Фактом является то, что грузинские бизнесмены лучше понимают российскую бизнес-культуру. Это те же самые регуляции, которые существуют на рынке, формальные и неформальные. Похожие административные органы, схожие законодательства и культурные ценности, знание русского языка. То есть, бизнесменам гораздо легче общаться с ними, чем, к примеру, с бизнесменами из дальнего зарубежья.
Закрывать глаза на то, что реально капитал, который был сформирован в Грузии, создан при помощи российского рынка, значит находиться в позиции страуса. Сегодня этот вопрос политизирован.
Участие нескольких компаний из Арабских Эмиратов в грузинской экономике не означает, что у нас уже установлены глубокие экономические отношения с арабскими странами. Необходимо и дальше развивать отношения.
То же самое с Китаем – не развивать отношения с этой страной, опасаясь переселения населения, большая ошибка. Просто необходимо защищать демографическую ситуацию. У таких государств, как Швейцария и Бельгия, хорошие отношения с другими странами, но они защищают свою демографическую ситуацию независимо от внешнеэкономических связей. Нельзя просто так запретить инвестору входить на рынок, но необходимо создание регуляций.
– Каковы перспективы сектора энергетики?
– Могу сказать, что юг России испытывает энергетический дефицит, который частично покрывается за счет импорта грузинской электроэнергии. Электроэнергию из Грузии покупает Турция, часть идет и на европейский рынок. Грузия обладает гидроресурсами для выработки электроэнергии. В Грузии также необходимо работать в направлении диверсификации производства электроэнергии, в частности, альтернативных источников выработки энергии. Когда один из секторов является единственным локомотивом, то при возникновении определенных помех, это создает огромные проблемы для всей экономики. Диверсификация – один из лучших методов защиты от рисков. Гидроэнергетику мы не можем заменить на другие источники, но в качестве дополнительного источника можно рассматривать ветряную энергетику. Вблизи перевала Рикоти, в регионе Самцхе-Джавахети существуют очень благоприятные места для создания ветряных станций.
– Как вы прокомментируете разговоры об экономической стагнации в Грузии?
– Когда говорят о стагнации, то это не соответствует действительности. Дефицит бюджета сокращен на 2,8% и к концу года еще более сократится. Издержки на инфраструктурные проекты выросли на 150 млн. лари (более 90 млн. долларов) больше чем в прошлом году. Говорить при таких параметрах о стагнации не серьезно.
Лика Жоржолиани, специально для newcaucasus.com
Фото из личного архива К.Баиндурашвили
