Собранием надгробных эпитафий называет Катынь итальянская газета «La Repubblica».
Войска большевиков имели 3-4-кратное превосходство в живой силе и вооружении, ими командовали прославившиеся в годы гражданской войны полководцы: Тухачевский, Сологуб, Лазаревич, Якир, Примаков. Поляками же, напротив, командовали бывшие офицеры царской армии или австрийской армии, в которую они вошли накануне Первой мировой войны, когда Польша была поделена между Россией, Австрией и Германией. Это были офицеры без большого опыта и, до того времени, без славы, пишет автор статьи.
Но во главе поляков стоял генерал Пилсудский. Именно он нанес поражение русским, которые хотели вернуть себе восточные земли независимой Польши, на протяжении нескольких столетий принадлежавшие царской России. Не в этом ли поражении следует искать причину злобы Сталина, по приказу которого в лесу близ Катыни выстрелами в затылок были убиты 8 тысяч офицеров и еще 14 тысяч поляков – солдат, полицейских, чиновников, задается вопросом автор.
Под Катынью были расстреляны известные офицеры, еще находившиеся на военной службе в 1939 году: генерал Скерский, генерал Халлер, полковник Пилзовски, и другие, имена которых неизвестны. Вместе ними были расстреляны их сыновья, молодые офицеры, решившие пойти по стопам отцов и попавшие в руки НКВД, когда в 1939 году русские вошли в Польшу, пишет автор статьи. Но, по его мнению, есть и еще один мотив: Сталин и Берия полагали, что, убив офицеров, они уничтожат весь правящий класс, не теряя времени на исследование вопроса, но план по лишению Польши образованных и независимо мыслящих людей этим не исчерпывался. Семьи офицеров были вывезены в Сибирь и Казахстан, чтобы устранить не одно, а сразу два поколения.
И вот в субботу разбился самолет, на котором в Катынь летели президент республики Качиньский и десятки польских политических деятелей, что придает этому имени, Катынь, еще более трагическое значение, ореол фатальности, который сегодня невозможно не заметить. Следствие молчания и отрицаний советской России, длившиеся до 1990 года, когда Горбачев выступил с первыми заявлениями? Невозможность рассматривать это массовое убийство как «ординарное» событие среди многочисленных ужасов Второй мировой? Все это сегодня приходит на ум. Массовое убийство в Катыни не хочет, чтобы о нем забывали, хотя миллионы и миллионы людей во всем мире на протяжении долгого времени верили, что коммунистическая Россия является страной справедливости, коллективного благополучия и мира, пишет в заключение «La Repubblica».
Катынь – проклятое место, пишет обозреватель немецкой «Berliner Zeitung», добавляя, что это место олицетворяет собой историческую травму Польши, которую как никто другой из его современников остро чувствовал президент страны Лех Качиньский. Свою собственную позицию в рядах «Солидарности» он понимал как борьбу за независимость страны через избавление от советской гегемонии.
Именно поэтому, продолжает издание, он решил лично посетить Катынь. Почтить память мучеников Катыни, был убежден польский президент, – патриотическая обязанность каждого поляка, а тем более главы государства. Эта точка зрения стоила Качиньскому жизни.
«Массовое убийство в Катыни до сих пор остается открытой раной в польско-российских отношениях», – пишет далее автор. При этом тот факт, что через 70 лет после кровавых исторических событий трагедия больше не замалчивается, в Польше считают поворотным моментом в отношениях обеих стран. «Но над ними снова сгустились тучи, – продолжает Франк Герольд. – Конечно, крушение правительственного самолета стало трагической случайностью и могло произойти в любом другом месте. Однако связанная с Катынью катастрофа несет в себе нечто роковое: Катынь снова требует жертв».
С гибелью Качиньского ушел один из яростных критиков России. Пакт Гитлера-Сталина, заявил он на мероприятии, посвященном памяти начала Второй мировой войны, стал ударом ножа в спину поляков. Качиньский, отмечает издание, проводил параллели между Катынью и Холокостом. С уходом Качиньского Европа потеряла и одного из непримиримых критиков процесса европейской интеграции. Однако, как пишет «Berliner Zeitung», тот, кто всегда все ставит под сомнение, может быть очень полезен.
Гибель Качиньского, пишет в заключение автор статьи, сильно изменит политический ландшафт Польши. Катастрофа повлияет на характер предстоящих выборов: во главе угла будет стоять вопрос не о том, кто нужен стране: консерватор, либерал или сторонник левых взглядов, – а о том, какую позицию занял бы в той или иной ситуации Лех Качиньский.
Тот факт, что авиакатастрофа произошла под Катынью, имеет огромное символическое значение для Польши, признал в интервью французской газете «La Croix» евродепутат и бывший министр по евроинтеграции Яцек Сариуш-Вольский. «Это огромное потрясение, трагедия. Польша вновь обезглавлена», – сказал он.
Катынь – один из основополагающих мифов современной Польши, отметил Сариуш-Вольский. «Сегодня для поляков все, связанное с возрождением национальной свободы, коренится в двух трагических событиях: с одной стороны, Катынь, с другой – подавление Варшавского восстания. Память о двух этих массовых убийствах глубоко укоренена в нашем коллективном сознании», – говорит Сариуш-Вольский.
«Мы вновь вспоминаем о них 70 лет спустя в связи с этой массовой жертвой, погрузившей нас в глубокий траур и поставившей вопросы, на которые у нас нет ответов. Один из них звучит так: почему Польша должна всегда так страдать?» – приводит слова польского политика французское издание.
В то же время он признал, что российские власти действовали «прекрасно и безупречно». «Все, что они сделали, полностью согласуется с чувствами поляков. Тот, кто считает, что эта трагедия отрицательно скажется на российско-польских отношениях, ошибается. Происходит как раз обратное. Эта трагедия нас сближает», – подчеркнул Яцек Сариуш-Вольский.
Часто кажется, что в Польше трагический удел предопределен «национальными генами», замечает обозреватель британской газеты «The Guardian». «Более 200 лет Польша находилась под властью России и Германии, ее история – это слезы и кровь, сопротивление и мученичество», – пишет он. Свежий пример – гибель польской делегации в авиакатастрофе в субботу.
Однако текущая история Польши – это история беспрецедентного успеха, в котором братья Лех и Ярослав Качиньские «сыграли ключевую, хотя и породившую раздоры роль», отмечает автор статьи. Ныне Польша – единственное государство Евросоюза, где нет рецессии. Она прочно интегрировалась в Запад.
Звездным часом братьев Качиньских автор считает 2005-2007 годы: «период неудачный и в то же самое время целительный: паранойя, ершистость, провокация скандалов в Польше и за границей». По мнению обозревателя британского издания, если бы Лех Качиньский остался жив, в октябре его вряд ли переизбрали бы на президентский пост. И все же Качиньские олицетворяют крупную долю польского электората – правых консерваторов-националистов.
На взгляд автора публикации, в российско-польских отношениях крупный прорыв невозможен, можно рассчитывать лишь на постепенное сближение. Но, возможно, наследие Леха Качиньского, каким бы невероятным это ни казалось, поспособствует этому, заключает «The Guardian».
Новая трагедия в Катыни парадоксальным образом может открыть новую главу в польско-российских отношениях, которая, возможно, будет столь же позитивной, как и первая реакция Дмитрия Медведева и Владимира Путина на авиакатастрофу, отмечает редактор службы новостей польского телеканала TVN Адам Печинский в испанской «El Paίs».
На протяжении 70 лет российско-польские отношения были исполнены обиды и даже ненависти, только при Лехе Валенсе впервые прозвучали слова о признании вины России за катынскую трагедию, однако затем снова наступил 15-летний период замалчивания преступления. Позитивные перемены в позиции России начались в последние месяцы благодаря примирительным жестам Дональда Туска в отношении Владимира Путина.
«Теперь кремлевские лидеры решили радикально изменить курс», – полагает Адам Печинский. Несколько дней назад Путин вместе с Туском принял участие в памятных церемониях в Катыни, а в субботу вновь отправился в Смоленск, чтобы поддержать поляков в этот трагический момент. Медведев и Путин выразили соболезнования полякам, «проявив инициативу, не имеющую прецедентов в истории», отмечает автор. Но еще «более важным жестом, который не пройдет незамеченным в Польше», Печинский считает показ одним из центральных российских телеканалов фильма польского режиссера Анджея Вайды «Катынь».
«Таким образом, ужасная катастрофа, оставившая Польшу без президента, может приобрести неожиданный смысл, положив начало истинной открытости в российско-польских отношениях, бывших столь болезненными в последние 70 лет. Нынешние жесты позволяют на это надеяться. Теперь осталось только, чтобы российское общественное мнение признало нелицеприятную правду о Катыни, а поляки оценили слова Медведева и Путина и искренние слезы москвичей. Если все это произойдет, Катынь станет не только \”проклятой\” землей, но и землей надежды», – пишет Печинский.
Субботний визит Леха Качиньского в Россию должен был послужить урегулированию исторических раздоров между Россией и Польшей, но это будет непросто, особенно после трагической авиакатастрофы, пишет в «Newsweek» Эндрю Нагорски, в прошлом возглавлявший корпункт журнала в Варшаве.
Тот факт, что самолет с представителями польской элиты в субботу разбился под Смоленском, близ Катынского леса, придает былой трагедии в Катыни, имеющей общенациональное значение, особый эмоциональный накал. Символическое значение Катыни подкреплял тот факт, что советский и польский коммунистический режимы сваливали это преступление на нацистов. «Когда при коммунистах я начал посещать Польшу как студент, а затем как журналист, люди просто произносили шепотом «Катынь», чтобы указать на свое несогласие с властью и официальной широкомасштабной фальсификацией истории», – вспоминает автор.
Шаг Ельцина – рассекречивание постановления Политбюро, которое подтверждало вину советского режима за убийства в Катыни, – ненадолго улучшил польско-российские отношения. «Но Путин избрал более жесткий подход к истории – первоначально поощрил более положительное отношение к Сталину и новые заблуждения относительно его причастности к массовым убийствам. В частности, некоторые россияне вновь попытались отрицать правду о Катыни», – говорится в статье.
Однако в этом году, как пишет автор, Путин «признал ответственность Сталина за случившееся. Но он подбросил псевдооправдание, утверждая, что советский лидер мстил за дурное обращение поляков с русскими военнопленными в 1920 году». По мнению автора, подобные заявления раздражают поляков и особенно людей типа Леха Качиньского, но даже последний мог вообразить, что ситуация улучшится при условии, что, как выразился сам Качиньский, мир «убедит Россию, что имперская эпоха закончилась». Визиты высокопоставленных делегаций в Катынь уже демонстрируют, как много изменилось. И все же теперь Катынь будет ассоциироваться у поляков не только с былой трагедией, но и с гибелью соотечественников, которые олицетворяют новейшее прошлое Польши, замечает автор.
